Покормив немного Ломакина, как квартирную собачку, чуть ли не с рук, Топорков заставил его позвонить Черёмухе.

– Всё в порядке. Из дома объект не выходил. Делает диплом. Об изменении доложу немедленно. Дом, – сказал Ломакин напарнице и отключил связь.

– Теперь в кроватку. Немедленно! Бай-бай, – подтолкнул наполовину перевязанного Домового Топорков.

Ломакин не артачился. И не помышлял ни о чём плохом. Всё самое плохое миновало! Он нужен Истребителю. Зачем? Непонятно. Но нужен. Больше, чем Черёмуха. Чем Филин и Ревизор. А может, для Филина и Ревизора?! Так или иначе – Домовой был спокоен, хоть и находился в неудобстве. Он уверял своё второе «я» в пользу Истребителя. И не боялся только поэтому.

Так думал и Никита Топорков. До поры, до времени…

…Быть на месте предполагаемого «толковища» нужно заранее, первым, скрытно. Так Никита и сделал. Так и получилось. Если хочешь, чтоб всё ладилось. Чтоб победил!

Облюбовав сначала чердак детсада, как самое неудобное место и не очень выгодную позицию для стрелка-наблюдателя, парень задумался. Что получалось? Филин – спец, поэтому какое местечко выберет он, Топорков не знал. Где засядет эфэсбэшник-профи? В очень угодной и удобной позиции, или как он, Никита, на плохом, неподходящем почти по всем параметрам чердаке?

Никита ещё раз обмозговал детали и осмотрел окрестности в «УБН-40». Наверное, здесь! Ошибиться нельзя. Здесь, точно! Рискну.

Он перебрался на крышу парикмахерской, засев за буквой «К», величиной с человека, в железном исполнении. Улёгся. Приготовился. Одни голуби видят его с карниза соседней пятиэтажки. Топорков собрал и привёл в боевую готовность «винторез» покойного Бондаря, «стечкин» и звуко-шумовую шашку.

Подходы сзади предусмотрительным Истребителем были замкнуты. Кругом железо и шифер. Пристёгнутый к парапету канат с фиксатором. Только сбросить – и можно прыгать в бездну с пятого этажа. Страшновато.

Никита залез рукой, облачённой в тончайшую резиновую перчатку, в птичий помёт. Скривился и обтёрся о другой рукав. Пригнулся, хотя его не было видно не то, что с земли, даже с соседних крыш. И всё-таки на чердаке детсада было безопаснее! А здесь хорошо, просторно, на линии стрельбы. Правда, далековато и грязновато, но… в пределах досягаемости «винтореза» и чистоплотности его настоящего хозяина. Работаем!

Филин опоздал всего на тридцать минут, но потерял в конспирации много больше очков. Его уже пас Истребитель. И, как по волшебной интуиции Топоркова, Карпов очутился на чердаке детсада. И тоже долго изучал местность в окуляры спецустройства, пока не успокоился и не убедился в правильности выбранного места. Прибрался, подстраховался, залёг.

Прибыли на место ещё за сорок минут и спецы Тихомировской службы безопасности. Один залёг со стволом СВД возле окна, в комнате завхоза школы номер 23, на втором этаже. Другой с «вепрем» на крыше девятиэтажки, поодаль, вне видимости букв «С», «К» и последних двух от слова «ПАРИКМАХЕРСКАЯ». Но Топорков заметил его, когда тот неосторожно промелькнул вдоль антенны-тарелки.

Нашпигованная снайперами и боевиками Тихомирова улица замерла в ожидании. Люди спортмафиози, такие же накаченные и жилистые, как и их хозяин, торчали на всех углах.

– О-о как! – удивился Ревизор, выруливая на угнанных полчаса назад синих «жигулях» по пустырю возле детсада и школы. – И это из-за пятидесяти «лимонов»? Нормально!

Его ждали. Джип «чероки», «мазда», «шестёрка». И, конечно, куча здоровенных крутых парней. Тихомиров, понятно, избежал встречи, опасаясь за свою жизнь не меньше, чем майор ФСБ РФ Протонов, у которого в кармане лежал авиабилет на утренний рейс в Москву.

– Приехал! – буркнул громила в «адидасах».

– Ну, дядя, что скажешь, как представишься? – вышел из кучки детин самый громадный, держа в руке свёрнутый чёрный пакет явно с огнестрельным содержимым.

– Ты что, парень, боишься, что ли? Я добрый, не страшный, простой, как сухостой! Пошто пистоль приготовил? – высказался Протонов, потирая нос и щёку под дурачка.

– Ой, не кривляйся! Говори, – остановился амбал перед майором.

– Не торопись, парень. Денежки?

Оба стояли так, чтобы не заслонять линии огня напряжённых стрелков. Оба спокойны и в тоже время на взводе. Сверлили друг друга нехорошими взглядами под масками дружелюбия.

– Вот так сразу? Даже…

– … Да!

– Послушай, мне не нравится, когда обрывают на полуслове…

– … Покажи «капусту», – прямо обратился к «качку» майор.

И атлет словно обмяк, на время потеряв узды правления «толковищем». Глаза его забегали, заблестели. Кулак сжался.

– Хорошо!

Верзила махнул рукой – принесли пакет. Открыли. Показали. Пачки жёлтеньких купюр манили.

– Дай пощупать! – обратился Ревизор к парню в «адидасах».

– Чё, тёлка, что ли?!

– Не выёживайся! Давай мигом! – Протонов протянул руку, в рукаве пиджака которой покоилась «Молния».