Я ненавидела эту часть игры. Каждый раз я говорила себе, что не буду вмешиваться, что мне лучше держаться от неприятностей подальше. И каждый раз я нарушала эти правила. А затем приходила боль.

Прежде чем я успела погрузиться в пучину самокопания, к нам подошел Блейн, позволяя мне рассмотреть остальную часть его тела. Поношенные синие джинсы низко сидели на бедрах, демонстрируя подтянутое, но не перекачанное тело. Его торс облегала простая белая футболка и, если присмотреться, можно было увидеть очертания восьми идеально твердых кубиков. И я с уверенностью могла сказать, что татуировки также были и на его животе, еще сильнее подогревая мой интерес. Я отвела от него глаза и молча себя обругала.

— Эй, леди, я прошу прощения за кузена. Он вел себя как ребенок, — сказал он с улыбкой, скрещивая руки перед собой, и прислонился к соседнему столу, продемонстрировав при этом свои бицепсы. Счастливая футболка в очередной раз обтянула его тело.

— О-у, так этот хрен — твой родственник? — хихикнула Анжела. — Искренне тебе сочувствую.

— Да, он — задница, но безобидная, — ответил Блейн, пожимая одним плечом и криво ухмыляясь. Это было невероятно восхитительное зрелище, и я подавила вздох. — Так что, девушки, вам принести что-нибудь?

Анжела, как всегда, завладела вниманием.

— Ну, красавчик, для начала мы хотим две порции текилы. — Она посмотрела на мое меланхоличное выражение лица из-под своих длиннющих ресниц. — А еще лучше сделай четыре порции. Может быть, мне повезет, — подмигнула она.

Блейн понимающе ухмыльнулся и прикусил свою нижнюю губу, заставляя меня сжаться внутри.

— Я был прав? — спросил он, неожиданно направив свое внимание на меня.

Я нахмурилась, застигнутая врасплох.

— Что?

Он скрестил руки на груди и сделал шаг вперед, вынуждая меня сделать судорожный вдох.

— О твоей национальности. Я был прав, не так ли?

— Э-э-э, — протянула я. Я не была полностью уверена, почему вдруг потеряла способность мыслить трезво, но все, на чем я могла сосредоточиться — это на пряди его волос, снова выбившейся из-под кепки.

— Ох, национальность Ками? — пропищала Анжела, переводя вопросительный взгляд с меня на Блейна. — Ее мама филиппинка.

Не отрывая от меня глаз, Блейн криво улыбнулся и кивнул. Затем он отвернулся от стола, давая мне возможность выдохнуть, и направился к бару, чтобы приготовить наши напитки.

— Что это, мать твою, только что было? — пискнула Анжела своим поразительно высоким сопрано. Этот скупой комментарий контрастировал с ее возбужденным тоном.

С трудом восстановив контроль над телом и мозгом, я повернулась к Анжеле.

— Ничего. Они с кузеном пытались понять, кто я такая.

— Да-да, это я поняла... Я говорила о взгляде, который кричал: «Возьми меня, возьми меня сейчас же». Это было действительно горячо. Я уж было подумала, что он оттрахает тебя прямо здесь!

Я покачала головой и взглянула на свой ноготь с облезшим лаком.

— Нет, тебе показалось. Я не собираюсь возвращаться к этому снова. Я покончила с этим.

— Конечно-конечно, милая. Как скажешь. Я все равно тебя люблю, — улыбнулась она, посылая мне воздушный поцелуй, и это заставило меня улыбнуться. — Неужели это улыбка!

Как только я начала успокаиваться, Блейн вернулся с подносом, на котором стояли порции текилы с нарезанными кусочками лайма и солью. Но он прихватил еще одну стопку... Четыре он отдал нам, а лишнюю взял себе. Поднял ее, будто намереваясь сказать тост. Анжела послала мне порочный взгляд и взяла солонку. Она наклонилась, соблазнительно облизала мою шею и посыпала на влажную дорожку немного соли. Удовлетворенная моей сговорчивостью, она положила лайм между моих губ и подняла свою рюмку. Мои веки затрепетали, когда ее маленькие руки обхватили мое лицо, и она слизала соль с моей шеи, посасывая и покусывая мою кожу так, словно мы были в комнате одни. Затем она отстранилась, чокнулась рюмкой с Блейном, и выпила текилу. Уже второй раз за сегодня ее губы прижались к моим, когда она брала из них лайм.

Блейн даже не заморачивался со своим ломтиком; он был слишком занят разглядыванием девушек, которые показывали перед ним бесплатное представление. Я слышала, как в нескольких метрах от нас свистел и аплодировал Крейг, но Блейн молчал. На его идеальных губах играла легкая улыбка. Интересно, он настолько воспитан или просто гей?

— А теперь твоя очередь, Ками! — воскликнула Анжела. Я со вздохом кивнула и уже начала наклоняться к ее шее, но она меня остановила. — Не меня, глупышка! Его! У него нет еще одной рюмки, и я хочу, чтобы ты сделала это с ним. Не беспокойся, я не буду ревновать.

Я заметила, как он наморщил лоб. Похоже, мы оба были удивлены.

— Э-эм, Анжела, дорогая, я думаю, это неуместно. Я не могу сделать такое с ним. Он на работе.

Блейн облизал свои губы и откашлялся, но это больше походило на стон.

— Если ты не возражаешь, Ками, то и я не против, — произнес он.

Мое имя прозвучало не так, как обычно, а почти грязно. Восхитительно порочно.

Я прикусила нижнюю губу и впилась взглядом в Анжелу, понимая, чего та добивалась. Она, как всегда, искала способы развлечься и превратила все в игру. Это было в её духе, в духе бедной-маленькой-богатой-девочки. В ответ на мой злой взгляд она лишь подмигнула и махнула рукой в сторону мужчины.