– Исключая два последних месяца, - всхлипнула Мадлен.

– Да какие, чёрт возьми, два месяца!
– Илья грохнул по столу кулаком.

В приоткрытую дверь тут же просунулась голова Светланы, было совершенно понятно, что она стояла за дверью и подслушивала. Мадлен махнула на секретаршу рукой, та моментально исчезла.

– Какие, чёрт возьми, два месяца?
– шепотом повторил Илья и вдруг замер: неосознанная тревога всплыла где-то в области затылка (он даже поёжился), стала расти и выпихивать из головы другие мысли. Илья схватил со стола директорский ежедневник и, раскрыв его в том месте, где он сгибался, прочел: "Назначенные дела на понедельник, 15.08...". Пятнадцатое августа?!.. Какие именно дела назначила директриса фирмы "Виват" на пятнадцатое августа сего года, в данную минуту его интересовало меньше всего. Он выронил ежедневник и тупо посмотрел на Мадлен.

– Мадлен...

– Ты чего себе позволяешь, Репин!
– возмутилась заплаканная женщина.
– Так беспардонно хватать со стола мои вещи! Я сейчас скажу Светлане, чтобы она сюда Костю позвала. Он тебе...
– она осеклась, заметив на лице любовника странное выражение.

– Мадлен, дорогая, скажи честно: какой сегодня день?

– С утра был понедельник.

Илья лихорадочно пытался сообразить, понять свои ощущения, собрать в голове ускользающие мысли. Понедельник? Этого не может быть! Ведь должна же быть среда...

– А число?

– Затрахался вконец, кобель? Кто эта сука, которая до такой степени закрутила тебе мозги, что ты счёт дням потерял? Я её знаю? Небось, какая-то торгашка, из этой... корпорации "Успех"?..
– Мадлен никак не могла отделаться от самой логичной, как ей казалось, версии двухмесячного отсутствия Ильи, бросалась вопросами зло, сварливо, с истерическими бабьими нотками. Остановиться - было выше ее сил, ревность не давала.

– Погоди, Мадлен, успокойся, - у Ильи стало проясняться в голове.
– Говорю же, нет у меня никого кроме тебя. Можешь не верить, плевать! Просто скажи мне, какое сегодня число.

– Пятнадцатое августа две тысячи ... года.

– Значит, это был не сон!.. Или всё-таки сон?.. Одно из двух: либо я проспал два месяца, либо...

– Либо что?

– Либо сплю сейчас.

– Так проснись, чёрт тебя подери!!

Илья сильно зажмурился, а когда открыл глаза, то помертвел от ужаса.

Стены кабинета оползали, как расплавленный пластилин, потолок провис и вот-вот должен был рухнуть, пол стал проваливаться. Все вокруг сделалось зыбким, завертелось и заходило ходуном.

– Мадлен!
– крикнул Илья и не услышал собственного голоса.

Мадлен нигде не было. Успела выбежать?..

Стол разломился пополам и полетел вниз. "Доисторическое" кресло-мастодонт, превратившись в бесформенную чёрную кучу, густым киселём потекло следом за столом.

Илью затянуло в воронку; он падал, и рядом с ним летели какие-то предметы. Какие, невозможно было определить из-за их стремительно меняющихся очертаний. Сполохи чередующегося красного и синего цвета сводили с ума своей яркостью. Рухнувший мир падал в тартарары. И Илья вместе с ним.

"Возможно, именно так выглядит смерть" - такой была его последняя мысль.

– Слава богу, ожил!

Над Ильей нависало лицо, кажущееся серым в сумеречном свете ещё не взошедшего солнца. Но Илья узнал Андрея, хотя черты его лица были будто бы размыты утренним туманом. Из-за плеча Иванова выглядывала белая взлохмаченная голова, которая не могла принадлежать кому-либо иному, кроме человека, исполняющего роль "бомжа" и назвавшегося редким именем Иннокентий.

Ну, конечно, Кеша... Илья вспомнил всё и сразу. Ему захотелось взвыть от разочарования и бессилия.

То, что с ним произошло только что, оказалось всего лишь сном. Офис, сослуживцы, Мадлен, её обида... Милая, хорошая Мадлен. Может, я тебя люблю?.. Всё можно уладить, всё вернуть, почти всё можно объяснить. В конце концов, можно начать заново! Но... это всего лишь сон. А реальность - вот она, очень хреновая реальность! Лес, река, горы на горизонте, два попутчика артиста, участники идиотского шоу, и он сам - дурак дураком, кролик подопытный!

А холодно-то как...

– Чего надо?
– еле шевеля замёрзшими губами, грубо спросил Илья. Ему было противно глядеть на Андрея, изображающего радость. Увидев в руке майора Кешино зеркальце, и вспомнив первую, услышанную им реплику, Илья не сдержался: - Опять ваши дурацкие приколы! Хватит уже! Надоело! Всё, ваш замысел раскрыт, господа артисты. Факир был пьян, как говорится, фокус не удался.

– Какие приколы, ты о чём, придурок? Не веришь, что валялся тут как дохлая крыса? Спроси у Кеши.

– Да пошли вы оба!
– Илья с трудом поднялся: болела каждая мышца, а вместо ног, казалось, были протезы.
– А за придурка и крысу можно запросто по роже схлопотать.

– Согласен, - кивнул Андрей, - запросто можно... Ну ты это, извини. Обидчивый какой, минуту назад покойником был, а туда же... Ладно, не серчай, это я просто малость перенервничал. Вот и не сдержался...