До ВПП аэродрома метров триста. С нее НП стрелка не увидишь. Даже в спецприборы!

Но заметила силовика Вдов этой ночью в ПНВ "Изумруд" Валя Кучумова! И ждала кульминационного мига.

– Эфа! Эфа! Говорит Вах. Чисто!

Семь секунд тишины.

– Эфа! Эфа! На связи Рафик. У меня все чисто! Удачи тебе!

Снова минутная пауза.

Песок осыпался под ногой. Медленно-медленно. Тихо-тихо. Наверх, к холму.

"Успею! Достану!" - сказала себе Валя и осторожно стала карабкаться дальше вверх.

Спецназовский "Кедр" с накрученным на ствол ПБС висел на боку, в руке потела "ВСГНУшка" с привязанным к ней шнуром, в набедренной кобуре покоился "МСП".

Эфа почесала щеку, изрисованную желтой краской, и замерла. Час пик наступал.

Эскорт Миязова опоздал на три минуты.

Три минуты в понятиях спецов секретных служб - непомерно огромное время. Ну очень долго.

Не изнуряюще уж, но подозрительно! Или провал или перестановка.

Что делать?

Снайпер хотел было замуроваться обратно, но безликая однотонная с барханами стена бункера отъехала в сторону, а из чрева стартового коридора появились люди.

Семь-восемь человек. Президента и его гостя охранники облепили, как муравьи матку.

"Смешно!" - шепнул снайпер и положил палец на крючок.

До спецсамолета - минимальных двадцать пять метров. Удобный, низкий трап, округлый широкий проем входной двери.

Контрольный отсчет...

На ствол винтовки посыпался песок.

"Суслик? Враг?"

Взрывное устройство сползло к амбразуре в склоне бархана, остановилось, придерживаемое шнуром. Щелкнуло.

Направленный мощный взрыв с грохотом полутонной бомбы и вспышкой будто ядерного фугаса сплющил снайпера в лепешку и разложил чуть ли не по молекулам.

Взрыв заставил группу людей на аэродроме вздрогнуть, завалиться, образовав кучу из живых тел, а уж потом привлек их внимание.

Все устремили взоры вдаль, даже закрытый телохранителями президент. Нахмурились. И только Миязов слегка улыбнулся, вспомнив добрым словом Истребителя. Уже третий раз за день!

Песок и дым, окутавшие бархан желто-белым облаком, осели. По изуродованному склону покатился вниз пучок сухой травы.

• • •

Смуглая, симпатичная женщина лет тридцати шагала по длинной ковровой дорожке дворцового коридора второго этажа.

Чуть размахивала левой рукой, усыпанной перстнями, а в правой несла стопку чистых атласных покрывал, прижимая их к плечу.

Шла прямо, уверенно, зная куда идет и зачем.

Думала о своем, о женском, о завтрашнем дне, о морском круизе.

Ее никто не трогал, не задерживал - все во дворце президента считали ее своей, верной и надежной.

Да и работящей. Должность маленькая, но в системе Миязова далеко не последняя. И еще как доверенное лицо!

Вхожее в самое сокровенное и тайное Хозяина - в его семью!

Гувернантка.

Шла она в покои Хозяйки - супруги президента. С одной лишь целью - взять ее на прицел пистолета-пулемета "Скорпион" и зажим двух гранат! Заявить об этом всем! Вызвать хаос и переполох. И при этом кричать о том, что она является агентом Секретаря Совета Безопасности России!

О как!

Оружие, снятое с предохранителя, лежало в стопке ткани.

Она была своя! Ее никто не мог задеть! Никто!

– Джамиля!
– послышалось сзади.

Знакомый, почти любимый голос. Хозяйка!

Гувернантка обернулась на зов.

"Почему она не у себя? Что она делала в кабинете? А впрочем какая разница!"

– Джамиля, ты меня огорчила!

Рывок из двери рядом. Две фигуры. Взлетевшие вверх покрывала.

Бросок. "Ее нет! Объекта нет!"

Удар. Еще один - сильный и болезненный. Стальной зажим.

"Конец!"

• • •

Нападение на эскорт Владимира Миязова - сына президента Туркмении состоялось в десять тридцать. Возле лесополосы пирамидальных тополей, в районе коммерческого банка Ашхабада, в многолюдном месте.

Девятая хорошо подготовила вариант захвата "Вовочки". Приобрела технику, насобирала доносы и доклады, наняла дополнительные силы - бичей-туркменов и мужиков, желающих отлично подзаработать.

Оружия и денег хватало.

План продуман отлично, и даже имелся запасной вариант.

Еще за десять минут до ЧП Никита Топорков неподвижно сидел в "РАФике" и "читал" газету.

Строчек он не различал, а думал только о своем, вспоминал детали прошедших дней.

Перед глазами всплыл полковник Сафонов - коренастый, серьезный, неприступный. Человек, которого Никита и видел-то всего один раз.