II. Братия-христиане! Св. мученик Терентий и другие, пострадавшие с ним, не убоялись ни мучений, ни смерти и с радостью приняли казнь, славя и восхваляя Господа до последней минуты.

Какая же причина их св. неустрашимости, их радости во время мучений и в виду смерти? Их живая и крепкая вера в бытие вечной жизни, блаженной для праведных и верных Христу и мучительной для нечестивых и богоотступников, как то сами они исповедали пред своими страданиями. К сожалению, нынешние христиане далеко не могут сказать, что они владеют такой живой и крепкой верой в будущую жизнь, какой владели и какой жили первенствующие христиане, и в особенности св. мученики.

Отчего же у многих христиан такое гибельное хладнокровие к своей участи в жизни будущей? Дадим ответ на этот очень немаловажный вопрос.

а) У наибольшей части людей самая главная причина их хладнокровия к своей участи в будущей жизни заключается в недостатке их веры. Они веруют в жизнь будущую, но веруют так слабо, что этот столь важный предмет веры почти не трогает их сердца, и они едва-едва иногда вспоминают о нем. Они веруют, что душа бессмертна; веруют, что будет вечное блаженство, будут вечные муки; веруют, что, по определению Божия правосудия, вечное блаженство будет достоянием праведных, а грешники будут страдать в вечных муках; веруют, говорю, всему этому, но не усвояют сердцем всей этой великой и страшной истины, – не размышляют, что значит быть в вечном блаженстве или в вечных муках, – особливо, что значит быть в вечных муках, которые невыразимо болезненны, страшны и ни на минуту не ослабляемы. Вот главнейшая причина хладнокровия к участи в жизни будущей, – хладнокровия грешного, богопротивного и погибельного.

б) У иных людей причина их хладнокровия к своей участи в будущей жизни заключается в их излишней привязанности к миру и к его благам. Многие так прилепляются к временному, что почти уже не могут и помышлять о вечном. Все их сердце, так сказать, приковано к благам только земным. Все их умственные силы заняты только земными вещами, приносящими какую-нибудь низкую, земную радость или временное довольство и удобство в жизни. Вопросы: как вести житейские дела, как ускорить житейские работы, как увеличить житейские выгоды, как поставить промысл на лучшую ногу, как усовершить хозяйство и сделать земную жизнь приятной и довольной, – эти вопросы наполняют всю их голову так плотно, что туда нельзя пробиться никакой иной мысли. Вот вторая причина хладнокровия к участи в жизни вечной, действующая во многих людях не только бедных, но и зажиточных, богатых и даже самых богатых, которые бывают мало довольны своим состоянием.

в) У других людей причина хладнокровия к вечной жизни заключается в том, что они заражены каким-либо грехом, к которому давно привыкли, который сделался у них, так сказать, необходимым, и которого потому не хотят или не решаются оставить. Если б эти люди хорошо размыслили о вечности: о будущем суде и о том, блаженна ли будет их вечная участь по смерти или несчастна, то это обеспокоило бы их и заставило бы их озаботиться исправлением своей жизни. Но забота об исправлении жизни потребовала бы от них строгого наблюдения за своим сердцем, искоренения в себе привычного греха: а этот грех так им любезен или так необходим, что они, когда проявляется в них мысль о будущей жизни, тотчас стараются забыть ее и истребить из своей головы. А дабы эту мысль забыть и истребить из головы, они непрестанно ищут рассеянности и – предаются рассеянности всякого рода. Быть дома только с самими собою для них – несносная скука и мука.

Итак, вот причины, по которым весьма многие люди не думают о своей участи в будущей жизни; и однако ж нет предмета, о котором должно думать больше.

III. Братия! Весьма нужно чаще думать о вечной жизни, именно о том, что кроме настоящей скоро текущей жизни есть жизнь другая, которая никогда не прекращается; что эта вечная жизнь будет такова, каково человек жил в здешней жизни, т. е. крайне блаженна, если он жил благочестиво и добродетельно, или невыразимо мучительна, ежели он жил греховно и умер нераскаянно. (Составлено по «Словам и речам» Григория, архиепископа Казанского и Свияжского).

I. Поставленный во епископа города Пергама Иоанном Богословом в то время, когда еще везде царило язычество, св. Антипа епископ должен был вести упорную и трудную борьбу с господствовавшим верованием. Наконец, во время гонения, воздвигнутого Домицианом, он был взят, как распространитель гонимого нового учения, и представлен правителю города.

– Ты ли Антипа, – спросил его игемон, – который не только сам не повинуешься царским указам, но еще и других учишь не почитать их?… Жрецы доносят, что языческие храмы пустеют, они жалуются на оскудение жертв, говорят, что разгневанные боги перестали покровительствовать городу, в котором не воздается подобающая им почесть…

– Бессильны те боги, которые требуют приношений от людей, – возразил Антипа, – и потому они – ложные боги; верить в них – заблуждение… Истина же в том, чтобы веровать в Бога всемогущего, Христа, сшедшего с неба, чтобы спасти род человеческий… Безумием было бы то, если бы, приближаясь к кончине, я отрекся от спасительной истины, которую постиг разум мой, просвещенный изучением Божественных писаний. Сознай сам эту истину, если не хочешь погибнуть…

Возбужденные до ярости словами святителя, язычники, схватив его, повлекли в храм богини Артемиды и там, раскалив медного быка, бросили в него исповедника веры. Осеняя себя крестным знамением, св. мученик предал свою душу Богу.

II. Возлюбленные братия и чада о Христе! Мы видели, какой мучительной смерти предан был св. священномученик Антипа! Но этой мученической кончиной его только завершился ряд его страданий за Христа то в борьбе с своей плотью, то в борьбе с миром, и в особенности нечестивыми язычниками, среди которых он жил, то в борьбе с врагом нашего спасения – диаволом.