– Врешь, нашел.

Том поднялся с колен:

– Хорошо, так какая же сейчас неделя? Какой месяцы – А сам-то ты как думаешь?

– Я думаю, начало июня, шестое или седьмое. Ну, может, даже десятое.

Она задумчиво потерла нос.

– Бедный, бедный Том… Ты, значит, полагаешь, что сегодня десятое июня? – Кончиками пальцев Роза провела по его щеке, и у Тома в этом месте забегали мурашки. – А что ты все-таки увидел там, внизу?

– Скажи мне для начала, какой сегодня день.

Ее улыбка блеснула в лунном свете.

– Вообще-то точно я не знаю, но, скорее всего, первое июля. А может, и второе.

– Июля ?!'Ты хочешь сказать, мы провели здесь уже месяц?

– Именно, – кивнула Роза.

Она испытующе посмотрела на него. В глазах ее читалось такое сочувствие, что ему снова захотелось ее обнять.

– Как ему это удается? – ошеломленно спросил Том.

– Удается, и все тут. Однажды летом он сделал так, что у Дэла шесть или семь недель пролетели как один день. Он как раз тогда сломал ногу.

– А потом приехал Бад Коупленд, – вставил Том.

Роза подняла брови:

– Так ты про это знаешь? Ах да, конечно, Дэл, должно быть, рассказал тебе… Правильно, это случилось как раз тем летом. Он не хотел, чтобы Дэл… Нет, этого я тебе сказать не могу. Пока не могу.

– А что произошло?

– Вон та железная лестница… Она обрушилась.

– Нет, что ты не можешь или же не хочешь рассказать мне?

Улыбка осталась на ее лице, но оно чуть посуровело.

– Спроси у Дэла – может, он что-нибудь и вспомнит.

Пойми, Том, я действительно сказать про это не могу. Не обижайся.

Она сделала несколько шагов к воде и снова повернулась к нему. Том понял: какая бы здесь тайна ни была, она ее ни за что не откроет. Сейчас, по крайней мере.

– Том, я долго не могу здесь оставаться, – мягко произнесла она.

– Хочу поцеловать тебя. – Решимость сохранить тайну делала Розу еще желаннее. – Хочу тебя обнять.

– Пожалуйста, не сейчас. Мне нужно кое-что тебе сказать, а это может все испортить. Кроме того, у меня мало времени. Я опять ему понадобилась.

– Прямо сейчас? – Он сделал к ней несколько шагов.

Роза кивнула. Хорошо хотя бы то, что она от него не отшатнулась, подумал Том.

– Зачем?

– Поговорить. Он любит со мной время от времени беседовать. Утверждает, что я помогаю ему размышлять вслух.

– Но это же замечательно. Ты сможешь рассказать мне и Дэлу…

– Правильно, – перебила она Тома. – Именно за этим я и послала тебе записку: мне удалось выяснить кое-что. Впрочем, теперь ты и так узнаешь это, достаточно дождаться ночи.

– Но пока мне не известно ничего, – заявил Том.

Она взяла его за руку.

– В общем, он готовит еще одно представление, на этот раз действительно завершающее. Причем с участием тебя и Дэла. Если мы решили бежать, думаю, лучше всего сделать это прямо перед представлением, когда все будут очень заняты.

Она сильнее сжала его руку. Том ощутил, как по ней перекатываются теплые волны.

– А самое главное – он задумал нечто совершенно грандиозное, нечто, как мне кажется, опасное. По его словам, ты встанешь перед выбором: либо крылья, либо песня. Ты в курсе, что это означает?

– Эти слова я уже слышал от него однажды, но что бы это значило, понятия не имею.

– Он говорит, что Спекл Джон выбрал песню, а он ее у него отнял, так что тот остался ни с чем. Думаю, нам надо поспешить, прежде чем…

– Прежде чем станет ясно, что все это значит, – закончил Том, чувствуя, как его охватывает страх.

– Вот именно.

Роза уронила руку. Том, подавшись вперед, взял ее ладони и поднес к губам. Внезапно он ощутил дрожь: перед глазами встала девушка в красном плаще, с плетеной корзиной, бредущая по лесной тропинке.

– Том, у меня ужасное предчувствие, – сказала вдруг Роза. – Мне кажется, что я тебя затягиваю все глубже и глубже в какую-то пучину. Но я должна подчиняться ему, чтобы он ничего не заподозрил. Верь мне.