– Нет, это было всего несколько минут назад. Мы и полмили не прошли!

– Ох, извини, рубинчик. После того как что-то происходит, у меня остается совсем маленький зазор времени, чтобы подобрать подходящий камешек и добавить его к Зажиму. А если я забыл это сделать, я тут же забуду, что забыл это сделать, не говоря уже о том, что забуду то самое, что собирался запомнить!

– А изумрудный огр… он что, на самом деле существует? – не удержавшись спросила Сентябрь.

– О, да! Только это не он, а она. Ее зовут Матильда, она живет в северной части рудника и готовит прекрасное рагу из шпината. Вот только совершенно помешана на хороших манерах. Забудешь сказать «пожалуйста» – она тебе тут же закатит оплеуху. Сделать тебе Зажим? Хорошо, но руду ты должна накопать сама. Если это сделаю я, толку не будет. – Гнейс передал ей свою кирку. Та оказалась тяжелой, но не настолько, чтобы Сентябрь не могла ее поднять. Гнейс помотал хвостом, примеряясь. – Держи наготове. Когда я хлестну хвостом, начинай!

Лазурный хвост звучно ударил по стене пещеры, и со стены на них обоих посыпался град из темной породы и блестящих самоцветов. Сентябрь замахала киркой, разбивая большие куски на кусочки поменьше и еще меньше, пока не вырубила неровный обломок янтаря, подходящего по размерам для ношения на шее. Гнейс достал цепочку, огромным острым зубом продырявил янтарь, нанизал его на цепочку и повесил на шею Сентябрь.

– Ну, вот, теперь здесь будет храниться все, что с тобой случилось до сих пор. Я добавлю кусочек гелиотропа, чтобы ты продержалась еще несколько дней, но если захочешь запомнить больше, тебе придется для этого копать новый пласт, понимаешь?

Сентябрь кивнула, пытаясь сообразить, где она будет брать самоцветы, когда вернется домой. На драгоценные камни, кажется, нет карточек. Гнейс лизнул продолговатый обломок зеленого камня с золотыми прожилками и просунул его в центр янтаря с такой легкостью, будто нанизывал зефир на прутик.

– Сентябрь! – раздалось из глубины ствола шахты.

Сентябрь повернулась на оклик так быстро, что чуть не запуталась в собственных ногах. Суббота! Вместе с Гнейсом она бросилась навстречу голосу. Она неслась вдоль двух тонких жил аметиста и золота, мимо вагонеток и наваленных грудами камней, пока не увидела их – всех троих своих потерянных друзей, наполовину торчащих из стены.

У Субботы были свободны руки и голова, и он проталкивался наружу, как пытаются высвободиться из мокрых брюк. От-А-до-Л и Баклажанчик оказались погребены в пещере по самую шею; головы их торчали из стены, как охотничьи трофеи. Сентябрь схватила Субботу за руки. Она тянула изо всех сил и еще немножко сильнее, но он не двигался с места.

– Мы потеряли тебя в книге, – пыхтел Суббота. – И мы, наверно, слишком медленно спускались, потому что вся эта штука вокруг нас вдруг раз – и захлопнулась. Может быть, дверь перебежала в другой том, пока мы были внутри. – Марид содрогнулся. – Ой! – внезапно вскрикнул он, посинев от стыда. – Как же я забыл? – Он закрыл глаза, раскинул руки ладонями вверх и спокойно сказал: – Желаю, чтобы мы все освободились из этой стены.

В следующий миг Вивернарий и Додо уже стояли рядом с ним ровной шеренгой.

– Но ты ни с кем не боролся!– воскликнула Сентябрь.

– Я же тебе говорил, что здесь нет всех этих ужасных условий, – пожал плечами Суббота. – Мне достаточно сильно Захотеть, и желание сбывается.

– Тогда почему у меня не получается хотеть так же сильно? Почему я не могу захотеть, чтобы все мы перенеслись к Спящему Принцу, или, еще лучше, захотеть узнать, как мне соединиться с моей тенью? – Сентябрь с трудом удержалась, чтобы не топнуть ногой от досады. Почему ему все дается так легко, а ей так трудно?

Баклажанчик вспушила зелено-фиолетовые перья:

– Потому что у тебя нет тени, – сказала она. – Ты не можешь творить магию.

От-А-до-Л кивнул.

– Ты и не заметила бы, что не все ладно, пока не попробовала бы сделать что-то недоброе или волшебное, но дикие частички тебя съеживаются и облетают одна за другой. Все потому, что в Небраске они тебе не нужны. Ты, вероятно, думала, что просто взрослеешь. Это обычная ошибка.

– Я думала, что я сама буду решать, какие части меня мне нужны и где!

– Ничего страшного, Сентябрь. Для тебя мы можем сотворить любую магию. Мы поможем. Что бы тебе ни потребовалось, просто попроси своих мальчиков, и мы будем наготове с желанием или заклинанием.

Сентябрь нахмурилась. Она не чувствовала, что внутри ее чего-то не хватает. Но разве она сама не задумывалась о том, как повлияет на нее долгое время, проведенное без тени? Разве не логично, что если Волшебная Страна наверху утрачивает свою магию в пользу Волшебного Подземелья, она, утратившая свою тень раньше всех, тоже должна чего-то лишиться?

– Я сама буду делать то, что требуется, благодарю вас, – ответила она наконец. – И очень вас прошу, перестаньте мне указывать, что мне нужно или полезно, как только я с вами в чем-то соглашаюсь. А главное, перестаньте превращать меня во всякое-разное, если я об этом не прошу, и целовать без спросу тоже прекращайте. Ты украл мой Первый Поцелуй, Суббота. Если я на тебя не накричала, это не значит, что я тебя уже простила. Мне просто было не до того. Я считаю, только мне самой решать, когда мне целоваться или превращаться в зверя! Хотя я не говорю, что быть виверном или феей неприятно…