Шрифт:
Из этого сладкого оцепенения меня вывела наступившая вдруг тишина. Сидевшие за столом вставали и удалялись в соседнюю комнату. Вместе с ними ушёл Давид. Меня удивило, что в комнату эту вели две двери, расположенные вплотную друг к другу. Одна дверь была заметно выше другой.
Быстро ступая, с озабоченным лицом к нам поднялся поверенный.
– Всё! – сказал он. – Пошли бросать камни.
– Какие ещё камни? – спросил его Оллиройс.
– Так называют шары для голосования. Белые и чёрные. Сейчас вскроют урну, и если в ней окажется больше белых камней – то наше дело одобрено, и Давид выйдет в большую дверь. Если же больше чёрных – то нам откажут, и он появится в малой двери.
– Странный ритуал, – промолвил Энди.
– Не странный, – ответил поверенный, – а старинный. Наверное, уже триста лет люди несут сквозь эти двери то радость надежды, то горечь отчаяния.
Мы невольно посмотрели в сторону этих дверей – и вдруг… Маленькая дверь дрогнула, приоткрылась, и в общую залу вышел Давид. Громкий ропот пронёсся над сидящими на стульях купцами.
– Всё! – убитым голосом произнёс поверенный. – Ганзейские мудрецы отказались доверить нам свои корабли.
Давид снизу махнул нам рукой. Мною вдруг овладела холодная, злая досада. Встав, я расправил плечи, высоко поднял голову и, тяжко ступая, пошёл с амфитеатра. Сзади, словно по уговору, так же громко и грозно топали Энди и Оллиройс. Краем глаза я увидел, что открывшие большую дверь ганзейцы стоят и оробело смотрят на нас, не решаясь шагнуть в общую залу.
Мы вышли на мощёную камнем улицу.
– Стало быть, напрасно сходили в эту зажравшуюся Европу, – сердито сказал я Давиду.
– Об этом, Томас, – задумчиво ответствовал он, – мы будем знать не далее как вечером.
– Но ведь решение уже принято, – с удивлением возразил я ему. – Ганзейцы не доверили нам караван!
– Мне безразличны эти ганзейцы, – проговорил, отирая лоб и шею платком, шумно дышащий Давид. – Их мнение для нас не имеет хоть сколько-нибудь малой важности.
– А чьё мнение для нас имеет важность? – спросил я.
– Мнение тех, кто придёт сегодня в занятые нами апартаменты.
– Кто из важных людей придёт сегодня в гостиницу, Давид! Значительные персоны, как я понимаю, для серьёзных решений собираются в недоступных простым смертным местах, вот как эта покинутая нами зала.
– Томас! – задумчиво проговорил Давид. – Если дело обещает большие деньги, значительная персона придёт даже на скотный двор. Давай-ка закупим на вечер хорошей провизии и самого дорогого вина.
– Давай закупим, Давид. Утолим печаль. Лучше б я эти дни провёл рядом с Эвелин. Что ты так загадочно улыбаешься?
– По двум причинам, мой дорогой Томас. Первая – это радость за племянницу, которая вышла замуж за надёжного, умеющего любить и очень умного человека. А вторую причину ты сможешь лицезреть сам. В гостинице, вечером. Терпения наберись.
Частный приём
Вечером мы все собрались в большой комнате с камином.
– Значит так, – с силой потёр ладони Давид. – Управляющему гостиницы денег я дал, так что всех гостей он сам к нам приведёт. Теперь очень важно создать антураж.
– Что создать? – озадаченно спросил я.
– Встань в дверях, – вместо ответа попросил Давид.
Я прошёл к двери, встал повернулся лицом к нему.
– Представь, – широко развёл руки Давид, – что ты человек, вошедший сюда с важным делом.
– Ну, представил. И что?
– В тебе сейчас борются два чувства. А именно – доверия и недоверия к тем, кто находится в комнате. Какое из них побеждает?
– Давид, не говори загадками. Никто никого во мне не побеждает.
– А ты себя измени. Стань не собой, а человеком, пришедший к незнакомым людям по делу! Угадай и представь, что он думает, чувствует! Такую способность учёные люди называют «эмпатия», и эта способность очень важна не только в торговых делах.
– Хорошо, Давид. Я внимательно слушаю.
– Вот камин.
– Вижу.
– Зависит внутреннее состояние гостя от того, горит в нём огонь – или нет?
– Думаю, да. Если огонь горит – то человеку приятней.
– Безспорно! Но, оценивая основной факт, не допускай пренебреженья к деталям.
– Каким же?
– Гость может не придать особенного значения тому, сколько дров лежит возле камина, но взгляд его это непременно заметит!
– Так, понятно. Если много дров – это значит…
– Ну, давай! Думай и говори!
– Это значит, что мы покупаем дрова, не считаясь с расходами.
– Так.
– Ещё – что мы щедро оставим несгоревшие дрова тем, кто снимет комнату после нас.
– Так.
– И – что весь этот долгий и холодный вечер мы будем сидеть возле жаркого огня. Потому что нам нравится наша компания, мы дружны, любим жизнь и умеем сделать её благополучной и жаркой даже в зимнюю ночь.
– Прекрасно. Теперь ты понимаешь, что являет собой один и тот же человек, который, войдя, мельком замечает или три сирых поленца, или же высокую гору дров возле жарко горящего очага!