Когда закончив, я встала с колен, оставив своего дикого гостя спать на одеяле, пришло время заняться зайцем. Мой желудок требовательно заурчал при мысли о еде.

Свежевала тушку в доме, боясь делать это за его пределами. На запах крови могло сбежаться зверье, а мне совсем не хотелось после отгонять голодных лисиц, или и того хуже — сородичей моего волка. Да и те же потроха я могла скормить голодному зверю. Думаю, когда он проснется, аппетит у него будет хороший.

Я оглянулась на спящего зверя и усмехнулась, в очередной раз удивляясь тому, что притащила его в свой дом.

В ту ночь мне впервые за несколько лет приснилась бабушка. Когда она умерла, мне было всего десять, и тогда она снилась мне, считай, каждую ночь. Не знаю, с чем это было связано, возможно, с тем, что я очень скучала, и мне было плохо и тяжело одной, а возможно, она действительно приходила ко мне из того, запредельного мира, куда отправляется каждый после своей смерти. Я точно не знала и наверняка не узнаю никогда.

Я помню, что увидела ее сидящей у окна. Яркий свет струился сквозь распахнутые ставни, освещая ее круглое, морщинистое лицо. Она повернулась ко мне и с улыбкой сказала:

— Ну вот, смотрю, одного волка ты уже нашла! Скоро жди второго! Он уже идет к тебе! Это судьба, Лада!

Я шагнула было к ней, но перед глазами все вдруг вспыхнуло ярким светом и затем погасло, оставив меня в полутьме. Я резко села в постели, сонно оглядываясь по сторонам и поняла, что проснулась. В очаге догорал огонь. Угольки тлели в темноте алыми камушками, как глаза невиданного зверя. Я повернула голову к закрытому ставнями окну. Сквозь щели в дереве проникал тонкий свет зарождающегося утра. Волк на одеяле все так же спал.

— Что она имела в виду, что я найду еще одного волка? — произнесла я вслух и покачала головой. Нет еще одного такого нахлебника мне не надо.

Пора было вставать.

Откинув одеяло, я спустила ноги на плетеный коврик и стала быстро одеваться, несмотря на тепло, витавшее в доме.

Услышав шорохи, волк проснулся и приподнял голову. Я повернулась к нему и наши взгляды встретились. Мой спокойный и его настороженный, выжидающий. Он несколько мгновений не отрывал от меня желтого взгляда, а затем снова положил голову и закрыл глаза.

— Сейчас я тебя покормлю, — сказала я.

Волк, как я и ожидала, никак не отозвался на мои слова.

Раны моего незваного лесного гостя заживали, правда медленнее, чем я ожидала. Только через три недели он стал делать первые попытки подняться на лапы. Еще через неделю мог выходить за порог, но обычно далеко не отходил. Делал свои звериные дела и возвращался, хотя я думала, что при первой же возможности, едва оказавшись за стенами землянки, он убежит в лес, но нет. Каждый раз волк возвращался. Я все еще опасалась его, но пасть зверю размотала в первый же день его появления в моем доме, и он ни разу не сделал попытки меня укусить, хотя и продолжал рычать и свирепо щелкал зубами, если я неосторожно задевала его рану. А все остальное время лежал в своем углу и если не спал, то следил за мной подозрительным взглядом своих желтых глаз.

— Вот и правильно, — говорила я ему, наполняя его миску супом с потрохами, — Не привыкай ко мне. Когда поправишься, уйдешь подобру-поздорову. Я тоже не буду к тебе привыкать, только веди себя хорошо!

И он действительно вел себя хорошо. Словно понимал мои слова, обращенные к нему, хотя, что я говорю. Он и правда, все понимал. Это не все люди понимают, а звери, если с ними обращаться должным образом вопреки всему, поступают порой лучше, чем мы.

Время текло, мои припасы стали подходить к концу, и я поняла, что мне снова придется идти в поселение, что лежало за болотом в северной части леса. Собираясь в дорогу, я посмотрела на волка и зачем-то сказала ему, что приду только к вечеру. Собрала шкуры убитых мной зверей, в основном это были белки и зайцы, да еще несколько лис, я сбросила их в свой заплечный мешок, надеясь выменять свой товар на продукты. Оделась потеплее — несмотря на светившее солнце и ясный день, воздух был необычайно холоден и будто звенел, натянутой тетивой.

К моему удивлению, волк провел меня до дверей и сел на пороге, глядя мне в глаза. Я остановилась, занеся ногу и повернувшись к нему, нерешительно протянула к волку руку. Зверь посмотрел на мои пальцы, и впервые за все время, что жил у меня, не зарычал, как делал это раньше. Я мгновение медлила, не решаясь прикоснуться к хищнику, затем решительно погладила его по голове и улыбнулась. Наверное, я зря сделала это, ведь таким образом я приняла его дружбу, или это он принял мою, не знаю. Затворив за собой двери, я поспешила в путь, надеясь вернуться, домой дотемна.

Дорога моя пролегла через болотистую местность. На смену высоким раскидистым соснам и елям пришли низкорослые голые деревца, росшие на кочках вдоль тропинки, петлявшей меж стоячей воды. Сквозь голые стволы тропа проглядывала далеко вперед. Шагала я уверено, хотя в поселение ходила не часто. Во-первых, это было далеко, а во-вторых, нас там с бабушкой никогда не жаловали, хотя жители иногда и обращались к нам за помощью. Совета просили только когда уже не могли справиться своими силами, или их знахарь просто не знал, что делать. К слову сказать, знахарь в поселении был слабый. Силы почти не имел, но лечить некоторые болезни или живность всякую домашнюю был горазд. Отношения у меня со стариком были не самые лучшие. При встрече, хотя они и были редки, он всегда делал презрительный вид и едва смотрел в мою сторону. Жители тоже меня не жаловали, но я особо не обращала на них внимания. Но когда им действительно нужна была моя помощь, они приходили. Чаще всего тайком, чтобы никто не знал о том, что кто-то из поселения прибегнул к помощи болотницы — так называли меня его жители за глаза.