За десятилетия дело затухло, но в 2005-м театр купила Onesti Entertainment Corporation, владелец которой (собственно, он продюсер американского масштаба) и сообщил теперь двум энтузиастам: «Um, to a degree».

«В известной степени» — не совсем то, чего хотели пришедшие. Но им устроили экскурсию по предмету их интереса, и репортер Кииф снова мог ощутить и прелесть подвала, и тот creepy vibe, те самые мурашки, которые почувствовал здесь десять лет назад. Конечно, это был другой подвал, точнее соседняя со старбаковским часть, относящаяся к недвижимости театра. Онести довел гостей до металлической двери, как если бы дальше была холодильная камера для мяса. В этой камере была еще одна дверь, и на ней какие-то дырки.

Для вентиляции, потому что, хм, алкоголь, — пояснил хозяин. — Вот, взгляните, — он указал на полки, которые, судя по виду, были сделаны еще в те времена: Burgundies. На соседней полке репортер разглядел карандашную надпись «Sparkling wines». Тогдашние? Настоящие, кивнул хозяин.

Итак, тайная стойка с выпивкой обнаружена, место соответствовало предположениям на его счет, но — тоннели? Хозяин повел их дальше по подвалу и открыл очередную дверь, похожую на складскую. В одну из стен там был вмурован толстый лист металла, блокирующий то, что раньше и было входом в тоннель, который шел под Фокс-рекой и приводил к отелю «Бейкер».

Похлопав по металлу, Онести сказал: «Они его запечатали». Кто «они» — не уточнил, а добавил, что нашел старые планы здания, но этот туннель на них обозначен не был. В том, что там именно тоннель, Онести не сомневался, другое дело, что его вряд ли использовали для того, чтобы разносить выпивку. Он думает, что по тоннелю водили звезд между театром и отелем — незаметно для папарацци.

Но имел ли отношение к театру «Аркада» Капоне? «Да, — сказал Onesti. — Под сценой есть закуток, который Капоне использовал как бордель». Он указал на другую дверь: «Door number six. That’s it right there» — именно там… Но там обнаружилась просто кладовка, чулан. Кэти Конрад удивилась: в самом деле бордель? Если всего только одна комната, так они должны были ждать очереди и меняться?

Онести хмыкнул: «Ну да, так туда-сюда и мельтешили…» И пояснил, что все это рассказы других людей, про бордель он слышал от сына киномеханика тех времен. Правда ли все это? Кто ж знает. Что ему сказали, то и он рассказал. На этом расследование по факту закончилось, очевидцы-то уже умерли.

Исследователи ушли, а репортер потом все же пообщался с вышеупомянутым Jonathan Eig. Профессиональный знаток Чикаго тему окончательно закрыл, сообщив, что не встречал ни единого упоминания подполья в St. Charles. Ни в отчетах ФБР, ни в правительственных материалах, ни в газетах.

Для него все это — городские легенды об Аль Капоне: «Все любят говорить, „О, мой дедушка играл в покер там с Аль Капоне“. „Аль Капоне убегал через этот люк на нашем чердаке“. Мифология Капоне громадна, многим нравится думать, что все, что касается 1920-х, имело отношение к нему. Но большая часть этого — только миф».

А вот каких размеров должен быть город, чтобы в нем могли жить городские легенды? Но прежде всего для этого город должен быть интересен самим жителям, а они должны быть интересны себе. И СМИ — да, должны заниматься этим. С легендами вообще надо работать внимательнее, чем с реальностью.

Вышеупомянутый The Green Mill Cocktail Lounge (or Green Mill Jazz Club) числится по Broadway in Uptown, Chicago. В справочниках говорится, что клуб «известен своими джазовыми и поэтическими перформансами, а также своей связью с историей чикагской мафии».

Сначала место называлось Pop Morse’s Roadhouse, открылось в 1907-м. Расчет был на то, что туда будут заходить люди, которые посещают кладбище — оно неподалеку. Через пару лет точку переименовали в Green Mill Gardens («Сады Зеленой мельницы») — это, конечно, калька с парижской Moulin Rouge (Red Mill). Потому что у окрестных жителей тогда возник запрос на что-нибудь парижское. Место было популярно у киноактеров соседней студии «Essanay». Одноименные сады были ликвидированы в 1920-х, когда в этом же квартале построили Uptown Theatre. За вычетом театра (театр важный, там выступали Count Basie, Bing Crosby, Duke Ellington, Benny Goodman, The Grateful Dead, Bob Marley & The Wailers, The Ramones, Lou Reed, Santana, Supertramp, Frank Zappa и т. п.) квартал вполне обычный, двухэтажный. Дома плотно друг к другу, никакого пафоса. Не самый центр.

Капоне там вот откуда: во времена Запрета одним из владельцев места стал его человек, Jack McGurn. Чрезвычайно брутальный менеджер: когда в 1927-м певец и комик Joe E. Lewis решил уйти из «Зеленой мельницы», люди Макгерна его сильно отделали. И не то что отделали, а перерезали горло. Но он выжил, в 1957-м по этой истории даже сняли фильм The Joker Is Wild с Синатрой в роли Льюиса.

Что до клуба, то любимый отсек условного Аль Капоне возле входа (у них по сей день столики отгорожены этакими круговыми низкими стеночками — вроде бы за десятилетия помещение не слишком изменилось). То, что возле дверей, понятно: его люди всегда сидели так, чтобы видеть подходы к заведению. Спуск в тоннели — в дальнем конце бара, через них под улицей можно перебраться в другое здание. И, значит, так Капоне мог ускользнуть от властей, когда бывал в «Зеленой мельнице». Сомнительное, в общем, утверждение: ведь такая штука могла бы сработать только один раз, не так ли?

Затем Сухой закон закончился, репутация точки пошла вверх, преимущественно — в джазовом варианте. В 70-х начался упадок, но новый владелец с 80-х вытащил дело. В 1986-м Green Mill стала еще и площадкой для Uptown Poetry Slam. Место и его нравы отличаются минимализмом и лаконичностью — судя по F.A.Q. на сайте. Тут даже переводить не следует, чтобы не сбить их минимализм. Кажется, это самые лаконичные F.A.Q., которые я видел в жизни.