В окопе зампотех, расставив сошки, установил «ПКМ» на бруствер, затем откинул ствольную коробку, вставил пулеметную ленту. Приведя оружие в боевую готовность, майор проверил установку прицела, потом стащил с головы каску, рукавом комбинезона вытер потный лоб и подмигнул сидящему на краю окопа напарнику.

Замполит был недоволен сложившейся ситуацией, В бывшем начальнике гарнизонного Дома офицеров, отправившемся в «горячую точку», чтобы быстрее получить необходимую выслугу и со спокойной совестью уйти на пенсию, неожиданно проснулось чувство воинственного патриота.

– И чего я должен здесь сидеть? – возмущался замполит. – Мое место в боевых порядках среди морских офицеров, а не в яме, я не крот. Тем более чего здесь сидеть зря? Наши все равно этих арабских недобитков не выпустят из села. Как говорится, добьют зверя в его логове.

– На войне всякое бывает, – философски ответил зампотех, доставая из пачки сигарету.

– А-а, прекрати, сейчас не тот случай, – отмахнулся замполит.

– Так что ты предлагаешь?

– Делать тут нечего. Пойду к артиллеристам, посмотрю, как у них там дела, – предложил замполит, поправляя деревянную кобуру с автоматическим пистолетом Стечкина.

– Иди, – кивнул зампотех. Закурив, он спрятал сигарету в ладонь. – Если что, сам отобьюсь.

– Не боись, до этого не дойдет, – усмехнулся главный батальонный воспитатель, выбираясь из окопа, и быстро зашагал в направлении батареи «спрутов».

Десантные и самоходные артиллерийские установки представляли из себя гибрид из БМП-1 и орудийной башни от Т-72, безмолвно стоящие в полусотне метров от линии окопов. Возле крайней ДСАУ находилась небольшая группа артиллеристов в черных комбинезонах и ребристых танкошлемах, они курили, весело переговариваясь. К этой группе и направился замполит.

– Здорово, пушкари.

– Здравия желаем, товарищ майор, – вразнобой ответили артиллеристы, но никто из них даже не подумал встать по стойке «смирно», как положено в армии. Одно слово – «контрабасы».

– Ну что, дадим «прикурить» супостату?

– Так точно, – усмехнулся молодой смуглолицый капитан, командир батареи. – Мало не покажется.

– Ладно, поверим пока на слово, – удовлетворенно кивнул замполит, помня лекции по психологии: к личному составу нужно быть ближе, особенно перед боевой операцией. – А пока дайте мне закурить. – Батальонный воспитатель посчитал, что сигарета – тот штрих, что равняет командиров и солдат. Закурить замполиту не успели дать, в кишлаке неожиданно загремели выстрелы.

– Началось. – Командир батареи бросил окурок под гусеницы «спрута» и гаркнул: – По местам, хлопцы!

В одно мгновение взлетев на броню, артиллеристы скрылись в чреве самоходной установки. Замполит, оставшись один, ошалело вертел головой, слишком уж резкая произошла перемена.

Бой вспыхнул в кишлаке интенсивно, сразу в нескольких местах.

Небольшой двухэтажный дом, облицованный красным декоративным кирпичом, огрызался из всех окон автоматным огнем.

– Вот паскуды, таки прижали нас, – укрывшись за каменным бордюром, зло прошептал Николай Федоров. Лежащий рядом разведчик деловито добавил:

– Это группа прикрытия дает возможность уйти основным силам.

– Ну, я им сейчас устрою содом и гоморру, – буркнул Дядя Федор и крикнул: – Алхимика сюда с его «двустволкой»!

Для качественной «зачистки» кишлака к штурмовым группам были прикреплены бойцы химической защиты, в штатное оружие которых входили реактивные огнеметы «шмель».

Молоденький сухощавый боец, придавленный переносным контейнером для двух одноразовых огнеметов, прозванных солдатами «двустволками», бодро подполз к сержанту.

– Дай-ка мне вакуумный, – приказал Федоров химику-огнеметчику.

Боец проворно вытащил один из огнеметов и, протягивая разведчику, неуверенно предложил:

– Товарищ сержант, разрешите мне.

– Нишкни, салабон, – беззлобно ответил Дядя Федор, забирая толстую короткую трубу огнемета. И ужом пополз в сторону каменной клумбы, откуда открывалась удобная позиция для обстрела. Несколько разведчиков открыли огонь по окнам дома, прикрывая маневр командира.

Добравшись до клумбы, старший сержант взвалил на плечо «шмель», припал к резиновому наглазнику диоптрического прицела, несколько секунд целился, потом плавно потянул спусковой крючок. Хлопок выстрела был едва слышен в общей какофонии боя.

Комета реактивного выстрела, сверкнув, влетела в окно огрызающегося дома. В следующую секунду мощный изобарический заряд, заполнив помещение смертоносной смесью, взорвался яркой белой вспышкой. Взрыв вырвал, швырнув в палисадник, тяжелую бронированную дверь, обрушил межэтажные перекрытия. Из окон повалил густой черный дым.

Дядя Федор, поднявшись на ноги, отшвырнул дымящуюся трубу использованного «шмеля», у его ног от обратной реактивной струи горела пожухлая трава. Рослый разведчик с подвешенными к груди брезентовыми чехлами подсумков с подствольными гранатами швырнул на горевшую траву плащ-накидку и быстро затоптал.