– Ясненько, – кивнул следователь, делая пометки в своем блокноте. – Ну а как же получилось, что в этот день инкассаторы перевозили такие огромные деньги по обычной схеме, с обычной охраной? Как это понимать?

– Трудно сказать почему. Возможно, все произошло из-за нашей косности. Годами эта система себя оправдывала, мощный броневик, подготовленные охранники, за семь лет ни одного прокола, ни одной заминки. Вот он, русский авось…

– А что говорит ваш начальник службы безопасности? Было обсуждение последней транспортировки? Все-таки сумма в три раза больше обычной. Неужели никто из руководства банка не предложил хотя бы удвоить охрану?

– Ну, понимаете… – Еремушин изобразил на лице задумчивость. – Мы небольшой банк, обслуживаем несколько сибирских заводов, все доходы инвестируем опять же в эти предприятия. Нам ни к чему лишняя реклама, сами знаете криминогенную обстановку. Что могло из подобной рекламы получиться?

– И что же получилось? – Савин с трудом сдержал улыбку.

– Как говорится, хотели как лучше, а получилось, как всегда. – Президент банка недоуменно развел руками. Он хотел что-то добавить, но тут из кармана его пиджака раздалась трель мобильного телефона.

– Да, слушаю, – приложив к уху небольшой черный прямоугольник, вяло произнес Еремушин. Через несколько секунд его лицо вытянулось: – Что-что?.. Так, понял. Скоро буду.

Отключив телефон, президент банка невидящими глазами уставился на следователя, потом медленно произнес:

– Только что в нашем банке налоговая полиция учинила обыск. Как это понимать?

Савин сохранил на своем лице полное спокойствие и ответил:

– Я не имею к этой акции никакого отношения. А вообще, сейчас по стране проводится рейд по проверке работы некоторых банков: у кого-то проверяют обменные пункты, у кого-то арестовывают документацию, а у кого-то даже вскрывают депозитные сейфы. Вы, надеюсь, об этом уже слышали, пресса ярко это освещает.

– Но при чем здесь мы? – возмутился Еремушин. – Наш банк не работает с физическими лицами.

– Я же сказал, это не ко мне. – Савин снова заглянул в свой рабочий блокнот. – А мы давайте вернемся к нашим баранам.

Через полтора часа Еремушин покинул здание Генеральной прокуратуры и сел в поджидавший его «Мерседес-600». Несмотря на длительный допрос, настроение его было неплохим. Всем роющим под банк спецслужбам ничего не было известно. Иначе вопросы задавались бы совсем другие. А ревизия в банке – не более, чем стрельба из пушки по воробьям. В офисе банка не было ни одного документа, открывающего правду о финансовых операциях, вся документация была стерильна до такой степени, что определить подделку можно было только при наличии настоящих документов.

И все-таки Вениамин Альбертович испытывал некий дискомфорт.

Нажав кнопку подъема звуконепроницаемой перегородки, отделяющей пассажирский салон от водителя, и достав мобильный телефон, он быстро набрал номер Валета. Тот сейчас усиленно занимался поисками налетчиков.

– Слушаю, – донесся из динамика раздраженный голос Суслова.

– Это я, – произнес Еремушин, его голос знали все, кто хоть раз с ним общался.

– Да-да, я слушаю, – поспешно отреагировал Валет.

– Как дела?

– Энтузиастов нигде нет, они не воспользовались туристической путевкой. Я отправил парня в поезде до границы с Польшей. Но, думаю, это пустышка. Дома они тоже не появлялись. Можно, конечно, попробовать поискать их через знакомых, но, чтобы незаметно это сделать, потребуется время.

– Постарайся этот процесс ускорить.

– Хорошо, что-то еще?

– Да. Как обстоят дела со стариком?

– Все в порядке. В случае, если что-то пошло не так, парни позвонили бы мне. А так тишина, парни расслабляются до конца месяца.

– Хорошо, Олег, ты еще поищи немного энтузиастов, может, в Новино отыщется какой-то след.

– О’кей.

Валет отключился, а Еремушин на мгновение задумался. Варфаломей все рассчитал правильно, просто его расчету не подлежат этот следователь, настырный, как охотничья собака, и сыщики, пытающиеся распутать дело с ограблением броневика. Но тут как карта ляжет.

– И все-таки ты, Пистон, сучонок, – высказался Прапор, когда его младший товарищ закончил монтаж аппаратуры слежения. – Мне говорил, что нельзя тратить на машины все наши деньги, а сам барахла электронного накупил больше, чем на двадцать тысяч.

– Да не надо крыситься, Володя, – ответил Пистон, садясь за компьютерную клавиатуру. – Без этого электронного, как ты выразился, барахла нам здесь делать нечего. Квартира окнами выходит во двор, и соответственно для того, чтобы наблюдать за банком, надо либо прохаживаться возле подъезда, либо сидеть на крыше с биноклем. И в том и в другом случае это чревато, а так мы сидим здесь, а три камеры пасут все входы-выходы. При этом, заметь, камеры с увеличением кратности, если надо, любую физиономию можем увеличить и под микроскопом рассмотреть. И никто нас не заметит.