– Центр, я Пилигрим, только что Валет проследовал мимо нас, едет в направлении Кольцевой, встречайте.

Отключив рацию, он повернулся к сидящим рядом.

– Так, мы посмотрим, куда направился второй драндулет, а ты, молодой, давай разведай, что они делали на стройке, только аккуратненько, без суперменского геройства. Если что, вызывай подкрепление, понял?

– Понял, – буркнул молодой оперативник, со вздохом выбираясь из салона машины. «Девятка» тут же сорвалась с места, обдав его выхлопными газами и придорожной пылью.

Сидя за рулем своего «Форда», Донцов пытался сложить в голове комбинацию из собранных материалов. Противотанковые гранаты на магнитах, видеокамера от домофона, простреленная фляжка с эмблемой «Витязя», самострелы, растяжки и, наконец, механический инфаркт, которым уложили уголовника в КПЗ.

Вся собранная информация, несмотря на причастность к одному действию, была крайне противоречива. «Нет, настоящие профессионалы никогда не станут пользоваться самодельным оружием или экипировкой, если есть возможность пользоваться спецснаряжением», – уверенно говорил бывший чекист, а ныне частный детектив Глеб Кольцов. Он, как опытный диверсант, полностью отверг версию о профессионалах. Вторым, кто разделял мнение независимого эксперта, был командир СОБРа, штурмовавшего фирму «Колос» в Одинцове. «Это не профессионалы. Профи сперва перебили бы охрану, а потом спокойно работали бы с сейфом».

Двух этих мнений для Донцова было достаточно, чтобы отбросить версию о причастности профессионалов. Но случай в сто седьмом отделении снова заставлял майора сомневаться. «А если это была всего лишь маскировка действий настоящих профи? Ложный ход? А вот в КПЗ и прокололись на Хлысте. Как говорится, и на старуху бывает проруха». Наконец майор подвел итог своим размышлениям, но кроме собственной уверенности требовалось подтверждение авторитетного специалиста.

Сняв трубку радиотелефона, он быстро набрал номер частного детективного агентства.

– Кольцов, – сразу же раздался голос в динамике.

– Глеб, это Донцов, мне все еще требуется твое мнение по недавнему делу, появились новые факты.

– Слушаю.

Олег сообщил о недавно полученной информации, заодно напомнил уже известные факты, после чего высказал свои выводы. Но, несмотря на новый эпизод, мнение Кольцова осталось без изменений.

– Все это лишь подтверждает версию о талантливых дилетантах, и хозяина попавшей вам в руки фляжки, если она не специально подброшена, надо искать не среди офицеров и прапорщиков, а среди срочников.

– Так это сколько народа надо перелопатить? – возмутился Донцов, хотя прекрасно понимал: если понадобится, будут лопатить, сколько потребуется, и ничего тут не поделаешь. Потом добавил: – А убийство в КПЗ – разве не почерк?

– Конечно, нет. Офицер спецслужбы не дался бы в руки милиции, особенно после ограбления инкассаторского броневика с тройной мокрухой, плюс еще и убийство двух «быков», тем более и взяли его на их машине. Нет, профессионал ни в жизнь бы в руки не дался, скорее положил бы наряд милиции, чем сел в КПЗ.

– Но удар, – не сдавался майор, – удар профессиональный, это как?

– Это мог сделать любой хороший рукопашник. Тем более, как я понял, парень даже не собирался убивать этого Хлыста, просто не рассчитал свои силы. Так что, дружище, придется тебе еще просеивать огромную армию бойцов-рукопашников. Сизифов труд.

– Спасибо за поддержку, – раздраженно проговорил Донцов.

– Всегда готов помочь, – ответил Глеб. – Если что еще, звони, помогу.

Телефон отключился.

Настроение сразу же испортилось. Не выстраивалась логическая цепь.

За два квартала до управления зазвонил радиотелефон. Донцов снял трубку.

– Да, слушаю.

– Это говорит Атеев.

– Какие-нибудь новости, Сережа?

– Есть, – подтвердил муровец. – Мои «топтуны» все-таки выпасли Валета, он за городом учинил разборку со стрельбой.

– Есть жертвы? – скорее для проформы поинтересовался Донцов. Все, что было связано с последним расследованием, так или иначе упиралось в смерть. И в этот раз он не ошибся.

– Да, – подтвердил Атеев, – пока найдено четыре трупа. Одного мои ребята сразу опознали. Говорят, это знаменитый каратюга.

– Что такое? – не сразу понял майор.

– Сергей Сурмин, призер международных соревнований. У меня в группе есть один из его фанатов. Говорит, что в Японии Сурмин на чемпионате лучшего бойца японской сборной вырубил на первых секундах. Японцы ему в знак признательности подарили самурайский меч. Год назад ушел из большого спорта, причины пока не известны.