– Тогда утром нужно будет потрясти крестьян на предмет того, кто мог их так проклясть.
– Она встала с насиженного места.
– А лучше местную стражу. Или что там у вас.

– И как ты себе это представляешь?
– Слава пренебрежительно хмыкнула.
– Мы же в их представлении проходимцы!

– Нет, милая.
– Демонесса хищно улыбнулась.
– Мы - свита ревизора. А ревизором у нас будет некромант при исполнении. Ему принц сейчас и грамотку задним числом выпишет.

Передо мной волшебным образом появились чернильница с пером и лист гербовой королевской бумаги.

– Тара, я никогда не составлял подобного рода документы... И печати у меня нет с собой.

– Чему ж тебя учили? Экий бесполезный принц державе попался...

Я густо покраснел, бессильно сжимая кулаки, а демонесса подумав мгновение, продолжила:

– Подключи фантазию, хотя бы этого у политикана не отнять. Сомневаюсь, что местный десятник читать умеет. А печать я тебе сейчас организую.

Мы с некромантом прождали десятника всего ничего, минут десять наверное, но Мэт напустил на себя грозный вид, всем своим видом показывая, что даже столь ничтожный отрезок времени - непозволительная роскошь для его, некромантского величества.

– Утро доброе, чем обязан?
– Дрогнувшим голосом спросил сотник. Он уже окинул профессиональным, оценив приоритеты: я стоял чуть позади некроманта с блокнотом.

– Ревизия. Господин Мэтор.
– Мэт сунул под нос десятнику грамотку.

– М-можно?
– К нашему тихому ужасу, десятник читать все же умел, однако ничего подозрительного в грамоте не увидел

– Извольте представиться? Для протокола.

– Силин.

– Что расскажете?
– Некромант уже спокойнее прошёлся по кабинету и пытливо взглянув на сотника.

– Дык, спокойно всё.
– Он попытался взять себя в руки.
– Разбойников нет, кочевники не беспокоят...

– То есть ходячие трупы это нормально?
– Ревизор хохотнул.

– Ну... попривыкли уже, за двенадцать лет-то. Они ж не балуют, смирные они. Разбойников опять же нет из-за них. Страшно им видите ли.
– И фыркнул, посмеявшись над собственной шуткой.

– А вам тут, значит, не страшно?

– А чего их боятся?
– Совершенно искренне удивился десятник.
– Говорю же, за двенадцать лет ни одного нападения.

– Дан, запиши на повестку дня провести инструктаж личному составу.
– Колдун заглянул мне через плече, видимо, контролируя, чтоб я действительно чего не написал поверх его каракуль, и тем остался доволен.
– Вас это касается в первую очередь. Вы можете мне ответить, почему трупы бесчинствуют.

– Не знаю я.
– Десятник стушевался.
– Я четыре года на посту, приехал из города, а тут такое.

– И вас это не напрягло?

– Ну, испужался по началу, а потом привык.

– Понятно.
– Некромант задумчиво потер подбородок.
– Слушайте меня внимательно, а лучше записывайте, чтоб не забыть. Потом обязательно дадите почитать своим подчинённым, а кто читать не умеет - тому покажете на пальцах. Трупы ходят из-за остаточного проклятия, умышленное оно было или нет, сказать сейчас не могу. Остаточные проклятия большую часть своего времени безобидны. Но у них есть одна особенность - они постепенно, с годами накапливают негативную энергию, и накопив её достаточно, активируются. Это может случиться через сто лет, а может через час. А вы за четыре года не написали ни одного письма в столицу. Даже не хочу спрашивать почему. Поэтому думайте, что такого произошло двенадцать лет назад.

– Вы ведьму не боитесь?
– Тихо, почти шепотом спросил Силин.
– Вот она точно знает. Но сумасшедшая она. Живет за городской стеной, трупаков не боится. И звери её не трогают даже в лютые зимы.

– Не боюсь. И вам не советую. Вы здесь сила, закон и власть. Особенно закон. А если кто-то не признает вашего авторитета, значит пишите своему сотнику, пусть разбирается. Ведите к своей ведьме.

Десятник вывел нас из своей конторы и повёл по улице в сторону ворот. Встречные прохожие останавливались и проводили взглядом странную процессию, в страхе перешёптываясь, за нашими спинами.

Стражники у распахнутых настежь городских ворот, завидев Силина в нашем сопровождении, вытянулись по струнке, но стоило нам пройти мимо, опять немного расслабились, иногда бросая в нас любопытные взгляды.

Мы прошли мимо кладбища, и направились в лес. Сначала мне даже показалось, что десятник ведёт нас по памяти, а то и вовсе наобум, но приглядевшись, я заметил еле заметную тропку, когда-то давно видимо хорошо утоптанную, но теперь практически заросшую. Тропинка вела в чащу леса, и сомнения в том, что мы идем в гости к ведьме стали постепенно рассеиваться. Неужели старая одинокая женщина действительно могла бы выжить в таких условиях без посторонней помощи? Хотя, кто говорил, что она старая? Может, вполне себе молодая и красивая? Что-то меня понесло.