VII

Если отметить цветной краской распространение животных в Уссурийском крае, причем более густой тон ее положить там, где зверя больше, то окрашенная таким образом карта представилась бы в таком виде: более густой тон краски лег бы 1) на Южно-Уссурийский край, на места незаселенные; 2) по нижнему течению рек, впадающих в Уссури и Амур, вдоль железной дороги и 3) по нижнему течению рек, впадающих в Японское море и Татарский пролив [118].

Вся же центральная часть хребта Сихотэ-Алинь, начиная от 44° сев. широты и вплоть до Мариинска и Софийского, представляет из себя лесную пустыню в полном смысле этого слова.

В отношении распространения животных оба бассейна рек Ашюя и Тумнина водораздельным хребтом Сихотэ-Алинь разделяются на две области, довольно резко отличающиеся еще друг от друга. Гроза Уссурийского края — тигр, хоть и редко, но все же встречается по реке Анюй. Там орочи часто видят следы его, а равно и самого зверя. Случается, что свирепый хищник смело подходит к орочским балаганам и безнаказанно уносит собак от человеческих жилищ. Орочи жаловались, что в прошлую зиму «куты-амба» (так они называют тигра) унес у них всех собак, чем они были поставлены в затруднительное положение. Далее реки Гобилли он не заходит; в области хребта Сихотэ-Алинь его нет совершенно, к востоку же от перевала, по реке Хуту, следы тигра составляют уже редкость, а самого зверя никто не видел, а в районе Императорской Гавани многие орочи не видывали никогда и следа тигрового.

К западу от хребта Сихотэ-Алинь довольно много изюбрей и очень мало лося. Этот последний держится в верхней части реки Анюй, где меньше гнуса. С перевалом через водораздел изюбря нет совершенно, зато лосей много, но только ниже по среднему течению реки Хуту, ближе к ее устью, и по реке Тумнину до самого моря. Хотя изредка старые следы его видны и на самом хребте Сихотэ-Алинь, но это случайные, проходные. Лось тут долго не держится и спускается вниз, туда, где он может найти себе достаточно корму.

Кабан держится по обе стороны водораздела, но только там, где растет кедр: к западу, значит не выше реки Торма-сунь, и к востоку, начиная от реки Хуту. В центральной части предгорий Сихотэ-Алиня кабана нет нигде, и следов его не видно. Причину этого надо искать исключительно в отсутствии кедра и дуба, плодами которых он так любит лакомиться. По той же причине нет и белки. Там где много белок, там больше и соболя. Местная белка, хотя и черного цвета, но все же сверху имеет буроватую окраску, в особенности голова и ноги часто бывают красновато-желтые. В Южно-Уссурийском крае все белки без исключения пепельно-черного цвета и шкурки их ценятся выше.

Что касается соболя, то вся область бассейна реки Анюя, а равно к востоку по Буту и Хуту, богата этим ценным хищником. Здесь царство уссурийского соболя (Mustela zibellina). Амурские гольды в погоне за его ценным мехом зимой далеко проникают в горы и даже переваливают хребет Сихотэ-Алинь, однако не рискуют опускаться далеко книзу, а район их соболевания ограничивается рекой Наргами, впадающей в реку Буту. Следы этих соболевщиков видны всюду по обе стороны водораздела: старые порубки, брошенные зимние балаганы, поломанные старые лыжи и нарты — красноречиво свидетельствуют об этом. Ниже по реке Буту следов этих уже нигде не встречается, а приморские орочи, в свою очередь, дальше реки Буту не проникают, и вообще сведения их о самом хребте Сихотэ-Алинь, а тем более о реках по ту сторону водораздела крайне скудны и ошибочны.

Там, где смешанные леса заменяются хвойными, всюду видны в изобилии следы кабарги. Особенно много кабарги по реке Буту. Много врагов у этого жвачного. И соболь, и орел, и рысь нападают на кабаргу при всяком удобном случае. Самым же опасным неумолимым врагом ее является росомаха. Нам не раз приходилось находить кабаргу, наполовину съеденную этими хищниками. А однажды удалось застать и самих росомах на месте преступления. В общем росомах по реке Буту очень много.

Дикая коза держится по луговым низинам Анюя, близ Амура, дальше в лесах и горах коза весьма редкое явление, а к востоку от хребта Сихотэ-Алинь ее нет совершенно.

В заключение остается сказать о медведе. К западу от водораздела, ближе к Амуру, там, где леса смешанные, где растет кедр и есть дикие пчелы, медведь устраивает свои берлоги в дуплах тополя и липы и лакомится кедровыми орехами и медом. Выше реки Тормасунь его не видели, а к востоку от перевала через хребет его нет совершенно. Что же касается до родича его, муравьеда, то этот представитель стопоходящих довольно редко забирается по реке Гобилли к хребту Сихотэ-Алинь, зато часто попадается ниже по реке Хуту и далее вплоть до моря.

В общем почти все животные держатся там, где растет кедр. Граница произрастания кедра является границей обитания многих животных и птиц [119].

Выше было сказано, что центральная часть хребта Сихотэ-Алинь — мертвая лесная пустыня. Здесь тишина тайги не нарушается ни ревом зверя, ни голосом гурана, ни резким криком кедрянки[120], нигде не видно и не слышно. Одно журчанье воды в горном ручье да шелест и свист ветра в пихтах и ельнике, однообразные и постоянные, усугубляют мертвящую тишину лесной пустыни. Удивительную тоску нагоняют эти безжизненные леса. Невольно спешишь, торопишься поскорее пройти их.