– Я ждал чего-нибудь в этом роде, в нем это было с самого начала, но чтобы… с таким размахом. Правду говорят: если уж что-то делать, то по-крупному.

– Я все равно ни черта не понимаю.

– Сейчас поймешь, Джейми, сейчас поймешь.

Я присел на угол стола.

– Каждое утро я смотрю шестичасовые новости, пока грызу сухарики и кручу педали на велотренажере, так? Главным образом потому, что вид красотки, рассказывающей о погоде, придает мне сил. И сегодня утром я увидел рекламу, но не магического крема от морщин и не золотого сборника старых шлягеров. Я не мог в это поверить. Твою мать, я не мог в это поверить! И в то же время мог. – Он засмеялся, но не весело, а горько. – Тогда я выключил ящик для идиотов, чтобы узнать, что к чему, в Интернете.

Я начал было обходить его стол, но он поднял руку и остановил меня.

– Сначала я должен спросить тебя, не составишь ли ты мне компанию, чтобы повидать одного человека, Джейми. Того, кто после нескольких неудачных попыток наконец обрел себя.

– Конечно, без проблем. Если только это не концерт Джастина Бибера. Я уже не в той возрастной категории.

– О, это намного круче Биба. Взгляни сам. Только не слети с катушек.

Я обошел стол и встретил своего «пятого персонажа» в третий раз. Первым, что обращало на себя внимание, был его театральный гипнотический взгляд. Руками он обхватывал лицо, и на обоих безымянных пальцах красовалось по массивному золотому кольцу.

Передо мной была афиша на веб-сайте с надписью «ТУР ИСЦЕЛЕНИЯ ПАСТОРА Ч. ДЭННИ ДЖЕЙКОБСА, 2008 ГОД».

Внизу была фотография мальчика, отбрасывающего костыли, а на лицах окружавших его людей отражались радостное изумление и трепет. Подпись под фотографией гласила: «Роберт Ривард, исцеленный от мышечной дистрофии 30 мая 2007 года в Сент-Луисе, штат Миссури».

Я был ошеломлен. Наверное, то же чувствуют люди, увидев старого знакомого, которого считали умершим или осужденным за совершение тяжкого преступления. Тем не менее в глубине души – измененной и исцеленной – я ничуть не удивился. Словно ждал чего-то подобного все это время.

Хью засмеялся и сказал:

– У тебя такой вид, будто ты проглотил залетевшую к тебе в рот птичку. – И он высказал единственную связную мысль из всех, что вертелись у меня в голове: – Похоже, преподобный вернулся к своим старым фокусам.

– Да, – согласился я и указал на цитату из Евангелия от Матфея. – Но в этом стихе говорится не об исцелении.

Он удивленно приподнял брови:

– Я и не подозревал, что ты знаток Библии.

– Ты о многом не подозреваешь, – ответил я, – потому что мы никогда о нем не говорили. Но я знал Чарли Джейкобса задолго до Талсы. В годы моего детства он был священником нашей церкви. Это была его первая пасторская работа – и последняя, как я думал, до сего момента.

Улыбка сползла с его лица.

– Не может быть! Сколько ему тогда было? Восемнадцать?

– Думаю, около двадцати пяти. А мне – шесть или семь.

– И он уже тогда исцелял людей?

– Вовсе нет. – Если, конечно, не считать моего брата Конни. – В те дни он был самым что ни на есть праведным методистом, вплоть до использования виноградного сока вместо вина при причастии. Его все любили. – По крайней мере до Ужасной проповеди. – Он уехал, когда в автомобильной аварии погибли его жена и сын.

– Преподобный был женат? И у него был сын?

– Да.

Хью помолчал, размышляя:

– Тогда у него есть право носить по крайней мере одно из этих колец, если они обручальные. В чем я сомневаюсь. Посмотри сам.

Он навел курсор на «Свидетельства чуда» и кликнул. На экране появились ссылки на ролики «Ю-тьюба».

– Хью, если ты собираешься поехать посмотреть на Чарли Джейкобса, буду рад составить тебе компанию, но сегодня утром у меня совершенно нет времени обсуждать его.

Он внимательно на меня посмотрел.

– Нет, ты не похож на человека, проглотившего птичку. Скорее на получившего удар под дых. Посмотри один ролик, и я тебя отпущу.

Где-то в середине находился ролик про мальчика с фотографии. Хью кликнул на него, и я увидел клип продолжительностью не больше минуты, который собрал не меньше сотни тысяч просмотров. Не сверхпопулярный, но близко к этому. Когда картинка начала двигаться, кто-то поднес к лицу Роберта Риварда микрофон с логотипом телестанции Сент-Луиса, и невидимая женщина произнесла: