— Князь, спасайся, беги! Бежим скорее! — еле переводя дух, проговорил он — Пришли убийцы Святополковы.

— Куда бежать? — грустно ответил Глеб. — И зачем бежать! Отец мой умер, любимый брат убит. Если бежать, то к ним, а в этом бегстве поможешь мне не ты, а слуги Святополковы.

— Князь, ты удручен горем, но не нужно ему поддаваться. Времени терять нельзя, бежим скорее! Я проведу тебя лесною дорогою и укрою в доме своих родных в Смоленске. Они не выдадут тебя.

— Благодарю тебя, Андрей, — тихо, но решительно сказал Глеб. — Никуда я не пойду; ни бежать, ни защищаться не буду и вам напоминаю ваш обет — не употреблять оружия в мою защиту. Христиане не должны поднимать оружия друг против друга.

— Но защищаться… — попробовал еще возражать Андрей.

Князь прервал его:

— Защищаться я не буду, но ты, Андрей, можешь еще сослужить мне службу. Вот мой крест, драгоценный перстень и грамотки. Сохрани это и передай сестре моей Предславе. — Князь вынул из-под своей подушки небольшой ларец из красного сафьяна и передал его Андрею. — Теперь иди. Иди скорее, чтобы тебя не постигла судьба Георгия, любимого отрока брата моего Бориса. Иди! Я буду за тебя молиться, чтобы Господь послал тебе долгую, праведную и счастливую жизнь…

Со слезами бросился Андрей к ногам князя. Тот поднял его, поцеловал. Проводив дружинника из шатра, Глеб стал на колени и начал молиться.

В это время воины Святополковы подходили к княжескому шатру. По дороге они наткнулись на человеческое тело; старший из воинов, Горясер, толкнул его ногой и спросил: «Откуда тут мертвое тело?». Отроки княжеские не могли дать ответа. Высекли огонь. Лежавший был князев повар, с утра этого дня пропадавший без вести.

— Оставим его, он пьян, — сказал один из отроков.

— Сами вы пьяницы проклятые, да еще и попрекать меня будете. Так я же вас всех, как кур, перережу, — зарычал охмелевший, чем-то, очевидно, обиженный повар и из-под полы выхватил громадный кухонный нож, бросился на отроков и людей Святополка. — И вас убью, и князя зарежу.

Горясер ловко выхватил у него нож, взял его за руку и, отведя в сторону, тихо сказал ему:

— Слушай, друг. Ты вовсе не пьяница, как они говорят. Но тебе все-таки нужно иногда подкрепиться. Так вот, я велю дать тебе бочонок меду и вина, а ты мне за это сослужишь службу.

— Целых три службы, — радостно воскликнул пьяница, — за вино, за мед и за ласковые речи.

— Ну вот видишь, друг! Значит, и поладим. Мне нужна только одна небольшая услуга: возьми свой нож, иди со мной и убей того, кого ты сам только что вызывался убить. Мой слуга тем временем пойдет за медом и вином.

— Ладно, убью с радостью, — согласился повар. — Всех, хоть бы и тебя самого, — добавил он про себя.

— Подождите нас тут, — сказал Горясер.

Несколько отроков Глебовых не хотели слушаться и бросились к шатру князя, но слуги Святополковы схватили их, связали, остальных тоже обезоружили и отвели всех вместе к Днепру.

Через несколько минут Горясер и повар вышли из шатра. Все по-прежнему было тихо, но от князя Глеба осталось одно бездыханное тело, одетое в княжескую одежду.

Андрей между тем осторожно пробирался по заросшей густым папоротником и колючим терновником березовой роще, отделявшей стоянку князя от города Смоленска. Шел он осторожно, часто останавливаясь и прислушиваясь. Тишина его успокаивала: значит, не заметили его отсутствия и не послали погоню. А главное, ему казалось, что тишина обозначала и то, что с князем ничего не случилось. Может быть, посланные отвезут князя живым в Киев, хотя и там при Святополке ничего доброго его не ожидало…

Сквозь березовую рощу стали все чаще мелькать огоньки смоленские, вот начались заборы. Андрей провел тут двадцать лет своей жизни, отлично знал все улицы и потому, несмотря на ночную тьму, не шел, а бежал по узким кривым улицам, все поднимаясь в гору На самой вершине одного из холмов стояли большие и богатые хоромы боярские. Тут жили родители Андрея. Еще издали завидел он сидящие на скамье у ворот две фигуры.

«Как хорошо, что отец еще не спит, — подумал он, — посоветуюсь с ним, и может, еще удастся собрать подмогу нашей слабой дружине из людей смоленских и освободить князя. Князь заставил нас поклясться, что для его освобождения мы не будем проливать крови своих единоплеменников; но если много нас соберется, то и без пролития крови мы освободим его».

Так размышляя, он дошел до родительского дома. При его приближении сидящие на скамье фигуры вскочили и хотели бежать Одна уже юркнула в калитку, но другая остановилась на минуту, всматриваясь, и с радостным криком бросилась ему навстречу.

— Андрей, это ты? — сказала она. — А мы с Иришей испугались и хотели бежать в терем.

Андрей обнял сестру и поспешил узнать об отце. Оказалось, его не было дома. И он, и все остальные именитые люди Смоленска были на именинном пиру у богатого боярина Стрелы. С минуты на минуту ждали его возвращения.