— Станешь шустрой после такой побудки — пробухтела все еще не полностью отошедшая от утренних впечатлений я.

— А, это сегодня сигнал подъема перед учебным годом проверяли. Его до начала занятий больше не будут включать, так что можно будет поспать последние деньки каникул. — Улыбнулась девушка. Видимо старшекурсники уже привыкли к этим диким звукам.

— Ну не знаю, может кого-то он и поднял, а меня для начала уронил с кровати. — Улыбнулась я в ответ.

— Зато под такое на занятия точно не проспишь. — Резюмировала старшекурсница и потянула меня за руку к раздаче. — Идем завтракать. Твой жетон у меня, я вчера отдать и все объяснить хотела, но ты прямо на ходу засыпала.

Даже передать не могу насколько сильное облегчение я испытала при этих словах, потому как вопрос с питанием был более чем насущным.

Девушка сунула мне в руку трехцветный полированный кругляш с переливающейся загогулиной в центре. Показала свой женщине за стойкой, и взяв тарелку и чашку, терпеливо ждала меня. Я показала свой и, убрав его в задний карман, тоже разжилась завтраком.

Мы заняли ближайший свободный столик с 4 стульями, были ещё большие столы с десятью стульями. В дальнем конце стояли несколько столиков, накрытых скатертями, с двумя и четырьмя стульями. Проследив за моим заинтересованным взглядом, девушка пояснила.

— Это преподавательские столы.

— А почему у тебя жетон двухцветный, а у меня трехцветный? — поинтересовалась я, разглядывая ее кругляш, небрежно брошенный на стол рядом с тарелкой.

— Мне положен завтрак и обед, а тебе ещё и ужин.

— А почему тебе ужин не положен?

— Потому что я подрабатываю. Тут как, если адепт местный и живет с родителями, то его кормят только в обед и он отрабатывает только стандартную заливку кристаллов на медитации и летнюю практику. Если не местный, то завтраком и обедом, а ужинать или на общей кухне готовят из того, что из дома привезли или в корчме едят, у кого денег хватает. Таким студентам дается дополнительная норма по заливке кристаллов. Ну а три раза питаются обычно либо сироты, либо те, кого семьи поддержать не могут. Но таких и на праздники не отпускают и на дополнительные работы привлекают. Я тоже из очень бедной семьи и раньше полностью тут питалась, а теперь вот научилась много чему и подработку в городе нашла.

— Какую, если не секрет? — заинтересовалась я.

— Я артефактор. Сумела по специальности устроиться. Маститые то маги серьезные и дорогие артефакты всегда берутся делать, а дешевой мелочевкой заниматься не хотят, меня хозяин лавки полгода проверял, но я никогда плохих артефактов на продажу не приносила, так что теперь у меня постоянно заказы.

— Здорово! — искренне порадовалась я за старшекурсницу с ноткой грусти, потому как я такое не скоро смогу.

— Ладно. Давай доедать и нужно к ректору идти. Мне вчера сказали, чтобы сразу после завтрака тебе в кабинет к нему привела. Вроде там кто-то прийти должен, но я толком не поняла.

Мы доели остатки каши и допили травяной настой, приятного, но непривычного вкуса. Посуда составлялась обратно на стойку на дальнем от входа краю.

Дорога до кабинета ректора заняла минут десять неторопливого шага и в основном состояла из лестниц и коридоров. На третьем повороте я сбилась и поняла, что обратную дорогу сама не найду, поскольку все коридоры казались одинаковыми.

Приемной у ректора не было, секретаря тоже, так что, вежливо постучавшись, мы вошли в самостоятельно отворившуюся дверь. За дверью был не особо большой кабинет с очень большим столом, занимавшим примерно треть кабинета. Сам архимаг сидел за столом на деревянном стуле с высокой резной спинкой спиной к окну и лицом к двери, то есть в данном случае к нам. С нашей стороны стола стояли два кожаных кресла. Вдоль боковых стен тянулись книжные полки, а в центре левой от нас имелась еще одна дверь.

— Спасибо Анирра, вы можете быть свободны, а вы Наталья занимайте любое из кресел. Карен еще не подошел, так что придется подождать.

Девушка поклонившись вышла, аккуратно закрыв за собой дверь, а я села в правое от меня кресло и продолжила разглядывать обстановку. То, что придет уже знакомый мне Карен, в значительное степени сняло нараставшее напряжение и даже в некоторой мере порадовало меня.

Ничего особо примечательного в кабинете я не обнаружила. На столе лежали несколько стопок каких-то бумаг, которые внимательно и сосредоточенно читал ректор, изредка делая пометки. Сам ректор в такой вот обстановке от привычных мне работников института отличался разве что одеждой. За окном с моего места было ничего кроме неба не видно. Отвлекать ректора вопросами я не решалась, так что оставалось только набраться терпения и ждать.

К счастью для моей нервной системы ждать пришлось недолго. Уже минут через десять в дверь вновь постучали. Ректор поднял голову и внимательно посмотрел на дверь, как будто мог видеть сквозь нее, а скорее всего действительно видел, после чего замысловато махнул кистью руки, что-то изобразил пальцами и дверь открылась. Здорово! Тоже так хочу! В открывшийся проход шагнул Карен и с достоинством поклонился ректору.

— Приветствую уважаемого господина ректора архимага Таврима и передаю наилучшие пожелания от моего господина королевского архимага Лисандра.

— Здравствуйте, Карен. Давайте обойдемся без витиеватого этикета. У Вас все готово?

— Да, господин ректор.

— В таком случае приступайте. И можете присаживаться, если вам так будет удобно.

— Спасибо, господин ректор.

Парень снял с плеча матерчатую сумку и протянул ее мне.

— Это все вам, я сейчас расскажу о вашей новой жизни.

Избавившись от ноши и сев во второе кресло, Карен продолжил.

— Обычно призванные неделю живут в специально отведенной комнате во дворце и общаются с фрейлинами и слугами, в обязанности которых входит рассказывать вновь прибывшим о нашем мире, постепенно адаптируя их к непривычной среде. В вашем случае мы решились отступить от общепринятой процедуры, пойдя на встречу Вашему желанию попытаться поступить в академию и судя по тому, что Вас не отправили обратно, Вы успешно поступили. Но как следствие могут возникать проблемы с адаптацией. — Парень перевел дыхание и мы получили возможность прокомментировать услышанное.