— Что такое? Кажется, ты ушел далеко.

Он встретил ее взор. — Нет, подружка, я был ближе, чем ты думаешь.

— Ну, я почти всю работу сделала. Ирриз и его воины мало что смогут поутру.

— Ого. А что ты планировала насчет меня?

— Я не была уверена. Надеялась, что ты пойдешь впереди и будешь быстро убит. Маг капитана Добряка к тебе не подошел бы, оставив арбалетчикам.

— А что насчет той дыры, которую ты должна пробить в скале?

— Иллюзия. Я ее готовила много дней. Думаю, получится.

«Храбрая и отчаянная». — Что же, подружка, кажется, твои усилия далеко превзошли мои амбиции. Я намерен был лишь устроить скромное побоище. Ты сказала, что Ирриз и его люди мало на что будут способны. Почему бы?

— Я отравила воду.

Калам побелел под тряпкой. — Яд? Какого рода?

— Тральб.

Ассасин долго молчал. Потом: — Много ли?

Она пожала плечами: — Все, что было у целителя. Четыре флакона. Он сказал, что использует его, чтобы останавливать дрожь у привыкших к зельям.

«Да. Одной каплей». — Когда?

— Недавно.

— Значит, вряд ли кто пил.

— Разве парочка дозорных.

— Погоди здесь, подружка. — Калам ушел, молча скользя в темноте, и оказался около троих воинов в дозоре. Недавно они сидели. Теперь все изменилось. Но на земле какое-то движение… он подкрался ближе.

Трое дозорных извивались, дергая руками и ногами. Пена покрыла рты, кровь лилась из выпученных глаз. Да, они отравились. Мех с водой лежал рядом, на мокром участке песка; пятно быстро исчезало под ковром налетевших бабочек-плащовок.

Ассасин вытащил нож-«свинорез». Нужно быть осторожным, ведь контакт с кровью, слюной и любой другой жидкостью может навлечь на него ту же участь. Воины обречены страдать долго, им это покажется вечностью — они будут содрогаться и на заре, пока не остановятся сердца или пока они не умрут от обезвоживания. Ужасно, но при отравлении тральбом чаще бывает последнее.

Он дополз до ближайшего. Увидел отсвет понимания в глазах солдата. Поднял нож. Во взоре блеснуло облегчение. Ассасин вогнал узкое лезвие в глазницу; тело отяжелело, осело с булькающим вздохом. Он быстро повторил мрачную процедуру с двумя другими. Потом тщательно очистил лезвие в песке. Плащовки, шелестя крылышками, спускались на место смерти. За ними летели охотницы-ризаны. Воздух наполнился хрустом лопающихся хитиновых панцирей.

Калам поглядел на лагерь. Нужно опустошить фляги. Пусть эти воины — враги империи, но даже они заслуживают более милосердной смерти.

Тихий шелест заставил его обернуться.

Веревка разворачивалась, падая с балкона крепости. Потом начали спускаться фигуры, молча, торопливо.

«У них были наблюдатели».

Ассасин ждал.

Трое, вооружены лишь кинжалами. Подойдя, они замерли в дюжине шагов.

Первый приблизился к ассасину. — И кто ты, во имя Худа? — прошипел он, блеснув золотыми коронками.

— Малазанский солдат, — тихо прошептал Калам. — Это маг там мнется? Мне нужна его помощь.

— Он сказал, что не может…

— Знаю. Мой отатараловый нож. Но ему нужно подойти ближе — надо всего лишь опустошить фляги с водой в лагере.

— Чего ради? Родник всего в пятидесяти шагах вниз — они наберут еще.

— У вас есть еще союзница. Она отравила воду тральбом — как думаете, чем заболели здешние бедняги?

Второй солдат хмыкнул: — Мы как раз гадали. Неприятное происшествие. Но они заслужили еще не такое. Я бы сказал: да напьются вволю.

— Почему бы не передать дело капитану Добряку? Он ведь тут принимает решения, так?

Солдат скривился.

Заговорил его товарищ: — Потому мы и здесь. Пришли, чтобы взять тебя. Если есть еще кто-то, пусть идет и она.

— Зачем? — спросил Калам. Ему хотелось добавить: «Чтобы умереть с голоду? От жажды?» Но тут же он сообразил, что солдаты не выглядят тощими и высохшими. — Вы намерены сидеть в той дыре вечно?

— Нам нравится, — буркнул второй солдат. — Мы можем уйти в любое время. Есть окольные пути. Но вопрос в том, зачем? Куда мы пойдем? Вся страна залита кровью малазан.

— Какую последнюю весть вы слышали?

— Ничего мы не слышали. С самого Эрлитана. Насколько можно видеть, Семиградье больше не часть Малазанской Империи, и некому придти нам на спасение. Если бы было кому, уже давно пришли бы.

Ассасин поглядел на солдат и вздохнул: — Ладно, надо поговорить. Но не здесь. Дайте позову подругу — она пойдет с вами. Если ваш маг сделает то, о чем я прошу.

— Не совсем равный обмен, — сказал второй солдат. — Поймай нам Ирриза. Хотим посидеть, потолковать с нашим маленьким капралом-перебежчиком.