— Давайте устроим ему торжественный прием, когда выйдет, — предложила Лори.

Когда час был уже на исходе, мы принялись отсчитывать вслух последние тридцать секунд. Затем мы сделали несколько шагов вверх по дорожке, горя желанием поздравить Криса и торжественно принять его в Клуб Отчаянных.

Но передняя дверь все не открывалась. В доме было темно и тихо.

Прошло еще минут десять.

— По-моему, он понтуется, — сказал я.

Никто не засмеялся. Мы не сводили глаз с дома.

Еще десять минут прошло. Потом еще десять.

— Где он?! — чуть ли не взвизгнул я.

— Что-то случилось, — сказала Лори, вынимая изо рта пластмассовые клыки. — Что-то случилось, Робби.

— Крис давно должен был выйти, — дрожащим голосом согласился Натан.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. От страха все мое тело было напряжено. Я понимал, что мои друзья правы. Что-то плохое случилось в доме. Что-то очень плохое.

— Мы должны зайти, — заявила Лори. — Мы должны найти Криса. Мы должны вызволить его оттуда.

Мы обменялись испуганными взглядами. Мы не хотели подниматься по дорожке. Мы не хотели входить в этот темный и страшный дом.

Но выбора у нас не было.

— Может, стоит подождать еще пару минут, — предложил я, безуспешно пытаясь унять дрожь в ногах. — Может, у него часов нет. Может, он…

— Пошли, Робби, — бесцеремонно дернула меня за руку Лори. — Крис не выйдет. Придется идти за ним.

Ветер завывал вокруг нас, трепал наши костюмы, когда мы шагали к двери. Я попытался открыть дверь, но моя рука так взмокла от пота, что дверная ручка выскользнула у меня из пальцев.

Наконец, мы с Натаном все же отворили тяжелую дверь. Изъеденные ржавчиной петли заскрипели, когда мы заглянули в кромешный мрак.

— Крис? — позвал я тонким, срывающимся голосом. — Крис, можешь выходить!

Ответа не было.

— Крис? Крис? Ну где же ты? — позвали мы его втроем.

Половицы стонали и трещали под ногами, когда мы сделали несколько шагов в гостиную. Потускневшие от времени оконные стекла дребезжали на ветру.

— Крис, ты слышишь нас? Крис?

Ответа не было.

От оглушительного грохота мы вскрикнули в один голос.

Тяжелая дверь захлопнулась у нас за спиной.

— П-просто ветер, ребята, — выдавил я.

Теперь, когда дверь закрылась, стало еще темнее. Но темно было недолго. Лестничная площадка озарилась вдруг бледным мерцанием. Сперва это походило на танец дюжин светлячков. Я ахнул, когда сияние вспыхнуло ярче. И заскользило вниз по лестнице мерцающим белым облаком.

— Валим! — заорал я.

Но было уже поздно.

Мерцающее облако окутало нас. И внутри его я различил две страшные фигуры — то были призрачные мужчина и женщина, туманные и прозрачные, за исключением красных горящих глаз.

Их ужасные глаза пылали, как раскаленные угли, когда они безмолвно парили вокруг нас.

«Я вижу прямо сквозь них!» — понял я. Этот дом действительно населяли привидения.

— А где Крис? — только и смог выдавить я.

И мужчина ответил, шепотом сухим, как шелест опавшей листвы на ветру:

— Ваш приятель? Он вышел с черного хода. Около часу назад.

— Мы не хотели его отпускать, — прошептала женщина, и красные ее глаза вспыхнули ярче. — Но он заключил с нами сделку. — Она засмеялась сухим, безжизненным смехом. — Он пообещал, что если мы позволим ему уйти, вместо него придут трое других детей.

— И вы пришли, — сказал призрачный мужчина, одарив нас безобразной щербатой усмешкой. — Вы пришли.

— Не смотрите же так испуганно, детки, — просипела женщина, подплывая поближе. — Располагайтесь, как дома. Все равно вы останетесь здесь… навечно!

Вам нравятся змеи?

Если вы в классе мистера Бланкеншипа, то вам просто обязаны нравиться змеи — иначе придется туго!

Позвольте начать с начала, точнее, с первого учебного дня прошлого сентября. Бенджи, мой лучший друг, громко звал меня с парадного входа:

— Бекка, пошевеливайся! Мы опаздываем!

Я схватила черную джинсовку и засунула свой конский хвост под кепку с эмблемой «Нью-Йоркских Янки». Я, конечно, понимала, что никуда Бенджи без меня не уйдет, но все равно торопилась.

Мы с Бенджи каждый день ходим в школу вместе — еще с детского сада. Некоторые находят странным, что девочка дружит с мальчиком. Но нам все равно. Мы всегда любили заниматься одним и тем же, например, играть в баскетбол и бейсбол или готовить различные блюда. (Бенджи убьет меня, если узнает, что я сболтнула об этом хоть одной живой душе!).