Шрифт:
– Странно, – сказал он, – я столько выпил сегодня, а ни в одном глазу. (Мне казалось, что выпил он очень мало, а пьян был в стельку.) Минуту спустя он достал из-под жилета бутылку, из кармана – пару стаканов, наполнил их до краев коньяком и сказал:
– M`alianne.
Я сказал:
– M`alianne.
Мы провели ночь, говоря «m`alianne» и молча глядя друг другу в глаза. Иногда он порывался сказать что-то на латыни (единственный язык, который мы знали оба), показывал на ощетинившийся чернотой, призрачный нескончаемый лес, убегавший назад вдоль железной дороги, и говорил:
– Semper domestica silva! [135] – потом добавлял: – M`alianne.
Потом он будил Яакко Леппо, somno vinoque sepulto [136] на своей полке, совал ему в руку стакан и говорил:
– M`alianne.
Не открывая глаз, Яакко Леппо говорил «m`alianne», выпивал одним духом и падал на полку. Это продолжалось, пока мы не приехали в Виипури и не распрощались среди развалин станции, сказав друг другу «vale» [137] .
135
Всю дорогу наш родимый лес (лат.).
136
Погруженного в пьяный сон (лат.).
137
До свидания (лат.).
Все пятнадцать дней я только и делал, что говорил «м`alianne» во всех корсу и во всех лотталах на перешейке и в Восточной Карелии. Я говорил «м`alianne» в Виипури лейтенанту Свартстрёму и остальным офицерам его взвода; говорил «м`alianne» в Териоки, в Александровке, в Райкколе, на берегу Ладоги офицерам и сиссит полковника Мерикаллио, говорил в траншеях под Ленинградом артиллерийским офицерам полковника Лукандера; я говорил «м`alianne» в tepidarium [138] в сауне, национальной финской бане, после спешного выхода из calidarium [139] , где температура достигает 160 градусов выше нуля, и после кувыркания в снегу на опушке леса при температуре 42 градуса ниже нуля; я говорил «м`alianne» в доме художника Репина под Ленинградом и смотрел в сад, где живописец покоится среди деревьев, а внизу в конце улицы – первые дома Ленинграда, белесые под нескончаемой тучей дыма, висящего над городом.
138
В древнеримских банях помещение для перехода от холодных ванн к горячим, здесь: предбанник (лат.).
139
Здесь: парилка (лат.).
Время от времени Яакко Леппо поднимал рюмку и говорил «м`alianne». Посол П*, один из высших чиновников Министерства иностранных дел, тоже говорил «м`alianne». И мадам П* и Лииси Леппо тоже говорили «м`alianne». И де Фокса говорил «м`alianne». И Титу Михайлеску и Марио Орано говорили «м`alianne». Все сидели в библиотеке и через огромное оконное стекло смотрели, как город медленно терпит кораблекрушение в снежной буре, а вдали на горизонте возле острова Суоменлинна тонут в ледяной мгле корабли-пленники.
Пока не пришел тот деликатный час, когда финны становятся унылыми, с недоверием смотрят в глаза друг другу, покусывают нижнюю губу, пьют молча, не говорят «м`alianne» и с трудом сдерживают в себе великий гнев. Я хотел тайком улизнуть, де Фокса тоже, но Посол П* схватил его за руку и стал говорить:
– Mon cher Ministre, vous connaissez Monsieur Ivalo, n’est-ce pas? [140] Ивало был начальником департамента Министерства иностранных дел.
– Это один из моих лучших друзей, – согласился де Фокса, – человек редкого ума, а мадам Ивало – очаровательнейшая женщина.
140
Дорогой посол, вы знакомы с мсье Ивало, не так ли? (фр.)
– Je ne vous ai pas demand'e si vous connaissiez Madame Ivalo. Je voulais savoir si vous connaissiez Monsier Ivalo [141] , – сказал Посол П*, глядя на де Фокса маленькими недоверчивыми глазками.
– Да, отличнейше знаю, – отвечал де Фокса, глазами умоляя меня не оставлять его одного.
– Savez-vous ce qu’il m’a dit `a propos de l’Espagne et de la Finlande? Je l’ai rencontr'e ce soir au bar du K"amp. Il 'etait avec le Ministre Hakkarainen. Vous connaissez le Ministre Hakkarainen, n’est-ce pas? [142]
141
Я не спрашиваю, знаете ли вы мадам Ивало. Я хочу знать, знакомы ли вы с мсье Ивало? (фр.).
142
Вы знаете, что он мне сказал по поводу Испании и Финляндии? Я встретил его сегодня вечером в баре отеля «Кемп». Он был с советником Хаккарайненом. Вы знакомы с советником Хаккарайненом, не так ли? (фр.)
– Советник Хаккарайнен очаровательный человек, – ответил де Фокса, разыскивая глазами Титу Михайлеску.
– Savez-vous, m’a dit Monsieur Ivalo, quelle est la dif'erence entre l’Espagne et la Finlande? [143]
– Она отмечена на термометре, – сказал осмотрительный де Фокса.
– Pourquoi sur le thermom`etre? Non, elle n’est pas marqu'ee sur le thermom`etre [144] , – раздраженно сказал Посол П*. – La dif'erence est que l’Espagne est un pays sympathisant mais pas bellig'erant, et que la Finlande est un pays bellig'erant mais pas sympathisant [145] .
143
А знаете ли вы, какая разница между Испанией и Финляндией? (фр.)
144
При чем здесь термометр? Она вовсе не отмечена на термометре (фр.).
145
По словам мсье Ивало, разница в том, что Испания – страна скорее сочувствующая, чем воюющая, а Финляндия – скорее воюющая, чем сочувствующая (фр.).
– Ха-ха-ха! Весьма забавно! – рассмеялся де Фокса.
– Pourquoi riez-vous? [146] – подозрительно спросил Посол П*.
Яакко Леппо сидел на рояльном табурете недвижим, как татарин в седле, и сверлил де Фокса своими узкими раскосыми глазами, горящими темной ревностью: он злился, что Посол П* не пригласил его присоединиться к беседе.
Потом пробил тот опасный час, когда финн сидит, свирепо склонив голову долу, не говорит «m`alianne», пьет в одиночку, будто никого нет рядом и никто его не видит, и вдруг начинает разговаривать как бы сам с собой. Марио Орано исчез, улизнул на цыпочках так, что никто не заметил, не заметил даже я, хотя и следил за каждым его движением, но Орано прожил в Финляндии два или три года и прекрасно изучил непростое искусство тайного побега из финского дома в тот миг, когда бьет опасный час. Я хотел улизнуть тоже, но всякий раз, когда мне удавалось добраться до двери, я чувствовал пронзающий мне спину холод, оборачивался и натыкался на мрачный взгляд Яакко Леппо, сидящего на рояльном табурете, как татарин в седле.
146
Почему вы смеетесь? (фр.)