— Рубен, — сказал доктор Монтего, коснувшись своей груди. — Ру-бен. — Потом он указал на незнакомца рукой с повёрнутой вверх ладонью.

— Понтер, — произнёс незнакомец низким звучным голосом.

Конечно, пришелец мог воспринять «Рубен» как название той разновидности людей, к которой принадлежал доктор Монтего, так что «Понтер» могло означать «неандерталец» на его языке.

К ним подошёл Сингх.

— Наонигал, — сказал он; вот что, оказывается, означало «Н» на его беджике. — Меня зовут Наонигал.

— Понтер, — повторил незнакомец. Другие интерпретации всё ещё возможны, подумал Рубен, но вероятнее всего, это всё же его имя.

Рубен кивнул доктору Сингху.

— Спасибо вам за помощь, — сказал он. Потом повернулся к Понтеру и жестом позвал его за собой. — Пойдёмте.

Понтер двинулся к креслу-каталке.

— Нет, — сказал Рубен. — Нет, с вами всё в порядке.

Он снова жестом позвал незнакомца за собой, и в этот раз тот последовал за ним, пешком. Сингх снял рентгенограммы со световой панели, уложил их в большой конверт и вышел вместе с ними, направляясь обратно в приёмный покой.

Коридор перегораживала раздвижная дверь матового стекла. Когда Сингх наступил на резиновый коврик перед ней, створки разъехались в стороны, и…

Вспышки десятков блицев ослепили их.

— Это тот парень, который взорвал нейтринную обсерваторию? — выкрикнул мужской голос.

— Какие обвинения собирается выдвинуть «Инко»? — вторил ему женский.

— Он ранен? — спросил ещё один мужской голос.

Рубену потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться в ситуации. Одного мужчину он опознал как корреспондента местной станции «Си-Би-Си», второго — как репортёра «Садбери Стар», пишущего про горнодобывающую промышленность. Там было ещё с десяток незнакомых людей, но они все потрясали микрофонами с логотипами «Глобал Телевижн», «Си-Ти-Ви», «Ньюсуорлд» и местных радиостанций. Рубен посмотрел на Сингха и вздохнул; похоже, что встречи с журналистами не избежать никак.

— Как зовут подозреваемого? — спросил какой-то репортёр.

— У него есть судимости?

Репортёры непрерывно фотографировали Понтера, который не сделал ни малейшей попытки закрыть лицо. В этот момент с улицы вошли двое офицеров RCMP [4] в тёмно-синих униформах.

— Где террорист?

— Террорист? — удивился Рубен. — С чего вы взяли?

— Вы медик с шахты, не так ли? — спросил один из полицейских.

Рубен кивнул.

— Рубен Монтего. Но я не верю, что этот человек — террорист.

— Но ведь он взорвал нейтринную обсерваторию! — заявил один из репортёров.

— Обсерватория была повреждена, это так, — сказал Рубен, — я он был там, когда это случилось, но я не верю, что это было сделано намеренно. В конце концов, он чуть не утонул.

— Согласно приказа, — сказал полицейский, сразу уронив себя в глазах Рубена, — он должен пройти с нами.

Рубен посмотрел на Понтера, на репортёров, на Сингха.

— Вы знаете, как оно бывает в таких случаях, — тихо сказал он Сингху. — Если власти заберут Понтера, мы его никогда больше не увидим.

Сингх медленно кивнул.

— Надо полагать.

Рубен закусил губу, соображая. Потом сделал глубокий вход и заговорил во весь голос.

— Я не знаю, откуда он пришёл, — сказал Рубен, кладя руку на массивное плечо Понтера, — и не знаю, как попал сюда, но этого человека зовут Понтер, и…

Рубен замолчал. Сингх смотрел на него. Рубен знал, что мог бы на этом остановиться: да, имя этого человека известно. Он не обязан говорить ничего сверх этого. Он мог остановиться сейчас, и никто не подумает, что он спятил. Если же он продолжит говорить…

Если он продолжит говорить, то разверзнется ад.

— Продиктуйте по буквам, пожалуйста, — попросил репортёр.

Рубен прикрыл глаза, собирая все внутренние резервы.

— Только фонетически, — сказал он, глядя на журналиста. — П-О-Н-Т-Е-Р. Но тот, кто первым успеет накорябать это на бумаге, станет первым в мире человеком, записавшим его имя буквами английского алфавита. — Он снова сделал паузу, ещё раз взглянул на Сингха в поисках ободрения, и продолжил: — Этот джентльмен, как мы начинаем подозревать, не относится к виду Homo sapiens. Вероятно, он относится к виду… хотя среди антропологов по сей день нет согласия относительно таксономии данной разновидности гоминид. Так вот, он, по-видимому, относится к тому, что мы называем либо Homo neanderthalensis, либо Homo sapiens neanderthalensis — в любом случае, он, по-видимому, неандерталец.

— Что? — переспросил один из репортёров.

Другой лишь насмешливо фыркнул.

Третий — кажется, это был как раз репортёр-горник из «Садбери Стар» оттопырил губу. Рубен знал, что он по образованию геолог; наверняка у него был курс палеонтологии, а то и не один.

— Что заставляет вас так думать? — со скепсисом в голосе спросил он.

— Я видел рентгеновские снимки его черепа. Присутствующий здесь доктор Сингх совершенно уверен в правильности такой идентификации.

— Что общего у неандертальца и нейтринной обсерватории? — спросил репортёр.