— «Она важна для тебя», — повторил Селган. — «Значит, она важна и для меня».

Понтер посмотрел на своего скульптора личности.

— Да, именно так я и сказал.

— И это правда было единственное, что побудило вас ознакомиться с данной книгой?

— Что вы имеете в виду?

— Разве не в этой книге содержатся якобы исторические свидетельства, о которых вы упоминали ранее? Разве не эта книга является их основным доказательством существования жизни после смерти?

— Я честное слово не знаю, — сказал Понтер. — Это довольно объёмистая книга — не слишком толстая, но символы в ней очень мелкие, а бумага самая тонкая из всего, что я видел. Её перевод займёт приличное время.

— И тем не менее вы решили её осмотреть.

— В помещении, где я ожидал Мэре, было несколько копий этой книги. По одной на каждое сидячее место, я полагаю.

— Вы слушали звуковую версию, как предлагала Мэре?

Понтер покачал головой.

— Но вы всё ещё хотите узнать, в чём состоят эти предполагаемые доказательства?

— Мне любопытно, да.

— Насколько любопытно? — спросил Селган. — Насколько это важно для вас?

Понтер пожал плечами.

— Вы обвиняли меня в узости кругозора. Но это не так. Если в этой нелепой теории есть хоть крупица правды, я хотел бы это знать.

— Зачем?

— Просто любопытно.

— И всё? — спросил Селган.

— Конечно, — ответил Понтер. — Конечно.

В полицейском участке сержант оглядел Понтера с ног до головы.

— Если кому-то из вас, неандертальцев, нужна работа, — сказал он, — то мы бы с радостью наняли сотню-другую.

Они находились в штаб-квартире 31-го участка на Норфинч-драйв, всего в паре кварталов от Йоркского университета.

Понтер смущённо улыбнулся, Мэри засмеялась. Полицейский и правда выглядел очень крепким, пожалуй, крепче любого мужчины вида Homo sapiens, с которым Мэри была знакома, но в схватке с Понтером она бы не сомневалась, на кого делать ставки.

— Итак, мэм, чем могу помочь?

— На прошлой неделе в кампусе Йоркского было изнасилование, — сказала Мэри. — Об этом писали в «Экскалибуре», университетской газете, так что, я полагаю, что его зарегистрировали здесь у вас.

— Это отдел детектива Хоббса, — сказал сержант. Потом крикнул кому-то ещё: — Эй, Джонни, глянь там, Хоббс у себя?

Джонни крикнул в ответ, что у себя, и через некоторое время появился полицейский в штатском — рыжеволосый светлокожий мужчина лет тридцати.

— Чего надо? — спросил он, а потом, осознав, кто такой Понтер: — Вот это да!

Понтер изобразил улыбку.

— С вами хотят поговорить насчёт изнасилования в Йоркском на прошлой неделе.

Хоббс жестом пригласил их в пройти дальше по коридору.

— Сюда, — сказал он. Мэри с Понтером проследовали за ним в маленькую комнату для допросов, освещённую флуоресцентными панелями под потолком. — Погодите секунду — сейчас найду дело. — Он вышел и тут же вернулся с большой папкой, которую положил на стол перед собой. Он уселся, и тут его глаза округлились. — Чёрт, — сказал он Понтеру, — скажите мне, что это были не вы. Иначе мне придётся звонить в Оттаву…

— Нет, — резко ответила Мэри. — Нет, это был не Понтер.

— Вам известно, кто это был? — спросил Хоббс.

— Нет, — сказала Мэри, — но…

— Да?

— Но меня тоже изнасиловали в кампусе. Возле того же самого здания биологического факультета.

— Когда?

— В пятницу, 2 августа. Где-то в 9:30 или 9:35.

— Вечера?

— Да.

— Расскажите подробнее.

Мэри попыталась призвать на помощь всю свою научную беспристрастность, но к концу рассказа у неё по щекам текли слёзы. По-видимому, в комнате для допросов это было обычное явление — откуда-то появилась упаковка бумажных платков, и Хоббс пододвинул её к Мэри.

Она вытерла глаза и высморкалась. Хоббс сделал несколько пометок на лежащем перед ним листе бумаге.

— Хорошо, — сказал он. — Я дам…

В этот момент в дверь постучали. Хоббс поднялся и открыл её. За дверью стоял полицейский в форме, который начала что-то говорить Хоббсу приглушённым голосом.

Внезапно, к удивлению Мэри, Понтер сгрёб папку с делом со стола и быстро пролистал все его страницы. Второй полицейский, видимо, подал Хоббсу знак, потому что тот резко развернулся к ним.