Мэри кивнула.

— Но если работа делается бессознательно, — сказала Луиза, — то вы просто выкидываете изделие, которое не соответствует вашему мысленному представлению о том, что вы собирались изготовить. Понимаете? Именно так всё и выглядит в археологической летописи: никакого постепенного усовершенствования со временем, орудия остаются теми же самыми. И единственное объяснение, которое я могу предложить — что не было осознанного отбора лучших вариантов; что изготовитель не умел, не мог увидеть, что этот конкретный способ бить галькой о гальку производит несколько лучший эффект, чем тот способ.

— Интересная версия, — сказала Мэри, искренне заинтересованная.

— А когда мы видим сложное повторяемое поведение у других животных — такое, как строительство бобровой плотины — мы называем его инстинктивным, так что такое вот изготовление орудий — это именно инстинкт. Нет, до Homo sapiens сознания не было, и, что самое важное, его не было в первые шестьдесят тысяч лет существования Homo sapiens.

— О чём вы говорите? — спросила Мэри.

— Когда впервые появились анатомически современные люди? — спросила Луиза, снова беря свой кофе.

— Около ста тысяч лет назад.

— Да, именно это число я находила в интернете. Так вот, правильно ли я понимаю? Сто килолет назад впервые появились существа, которые выглядели в точности как мы и ходили так же, как мы, верно? Существа с мозгом такого же объёма и формы, насколько можно судить по виду внутренней поверхности черепа.

— Всё верно, — сказала Мэри. Он уже доела чипсы и искала в сумочке «клинекс», чтобы вытереть жирные пальцы.

— Но, — сказала Луиза, — согласно тому, что я читала, в течение шестидесяти тысяч лет они не думали никаких мыслей. В течение шестидесяти тысяч лет они не делали ничего, что не было бы инстинктивным. Но потом, примерно сорок тысяч лет назад, всё внезапно изменилось.

Глаза Мэри округлились.

— Большой Скачок!

— Именно!

Мэри почувствовала, как у неё возбуждённо забилось сердце. Большим Скачком некоторые антропологи называли культурное пробуждение, случившееся примерно 40000 лет назад; его также называли верхнепалеолитической революцией. Как и сказала Луиза, люди современного типа к этому времени уже существовали около шестидесяти тысяч лет, но они не создавали никаких предметов искусства, не носили украшений и ничего не клали в могилы умерших. Но внезапно, 40000 лет назад, люди повсеместно начали рисовать на стенах пещер, начали носить ожерелья и браслеты, начали хоронить умерших вместе с едой, инструментами и прочими ценными вещами, которые могли им пригодиться только в предполагаемой загробной жизни. Искусство, мода и религия возникли одновременно; это был поистине большой скачок вперёд.

— Вы хотите сказать, что 40000 лет назад кроманьонцы внезапно начали делать выбор, и вселенная начала расщепляться?

— Не совсем, — сказала Луиза. Она, очевидно, уже допила свой кофе, поэтому встала и купила ещё. — Подумайте вот о чём: что было причиной Большого Скачка?

— Никто не знает, — ответила Мэри.

— Но вы согласны, что в археологической летописи это маркер пробуждения самосознания, наступления эпохи сознательной деятельности?

— Должно быть, так, — сказала Мэри.

— Но это пробуждение не сопровождалось никакими заметными физическими изменениями. Не появилось нового вида людей, способных к занятиям искусством. Мозги, способные к таким занятиям, существовали в течение шестидесяти тысяч лет, но они не осознавали себя. А потом что-то случилось.

— Случился Большой Скачок, да. Но, как я сказала, никто не знает, почему.

— Вы читали Роджера Пенроуза? «Новый ум короля»?

Мэри покачала головой.

— Пенроуз — математик из Оксфорда. Он доказывает, что человеческое сознание имеет квантовую природу.

— И что это означает?

— Это означает, что то, что мы называем мышлением, разумностью, базируется не на биохимической сети нейронов или чём-то настолько же грубом. Мышление есть результат квантовых процессов. Он и анестезиолог Стюарт Хамерофф утверждают, что феномен сознания создаётся суперпозицией квантовых состояний электронов в микротрубочках клеток мозга.

— Гмм, — с сомнением в голосе промычала Мэри.

Луиза отхлебнула кофе из нового стакана.

— Вы ещё не видите? Это объясняет Большой Скачок. Конечно, наши мозги сейчас точно такие же, как и сто тысяч лет назад, но сознание не возникло, пока не произошло некое квантовомеханическое событие, предположительно случайное: первое и единственное отщепление новой вселенной, случившееся в соответствии с моделью Эверетта.

Мэри кивнула; гипотеза и правда весьма интересная.

— А квантовые события в силу самой своей природы всегда имеют несколько исходов, — сказала Луиза. — Вместо квантовой флуктуации или чего-то ещё, пробудившего сознание в Homo sapiens, то же самое могло произойти у другого вида людей, существовавших 40000 лет назад — у человека неандертальского. Первое расщепление вселенной было случайностью, квантовым всплеском. В одной версии вселенной сознание возникло у наших предков; в другой — у предков Понтера. Я читала, что впервые неандертальцы появились где-то 200000 лет назад?