– Если бы… Этот идиот уперт, как стадо ослов! – Она вдруг закусила губу и деловито спросила: – Так ты у нас кошатница, собачница или птичница?

Задумавшись на пару секунд, уверенно отрекомендовалась кошатницей. Джей подвела меня к корзинкам с котятами и, пока я присматривалась, отвечала на мои вопросы и рассказывала о себе.

Оказалось, что в Вэндскоп она с семьей переехала четыре года назад из какого-то городка, напоминающего этот. Ее родители усыновили Макса, когда тому было два, а через год родилась она. Когда им обоим еще не было двенадцати, родители погибли, и их забрали к себе дядя по матери Натан и его жена Софи. С их родными детьми Эрелл и Драгоном (ну и имечко!) мне предстояло встретиться в школе. На сбережения, оставленные родителями, и при поддержке Софи и Натана, державших в городе ветеринарную клинику, Макс и Джеда открыли «Пушистую Братву».

– Вы, наверное, обожаете животных, – улыбнулась я, наблюдая за серенькой непоседой с белой грудкой и такими же носочками.

– Всей семьей в Гринписе, – подтвердила Джей. – Смотрю, кое-кто уже приглянулся тебе?

– Ага, – кивнула я. – Вон та…

В этот момент в магазин зашли две парочки подростков, возможно, даже моих ровесников, и следом за ними практически влетела женщина в малиновом плаще. От этого цвета у меня сразу же зарябило в глазах, да и у Джеды, по-моему, тоже.

– Извини, – шепнула она, смело направляясь к «малиновой».

Едва взглянув на лицо дамы, я поняла, что сейчас будет скандал, и поспешно вставила наушники, врубая музыку на всю. Вместо бесплатного цирка за спиной я предпочла наблюдать за серенькой, придумывая, как назову ее.

Может, ты ее угомонишь уже, а? О позор из всех позоров рода? Что???

Я поперхнулась от неожиданности и тут же стала озираться, стараясь понять, откуда вещает эта язва и почему музыка ее не заглушила.

Откуда надо, оттуда и вещаю, мисс «я-Самая-Большая-Печалька-На-Свете».

Вот ведь. Я все-таки сошла с ума. Кажется, разговариваю сама с собой.

Да нет. Это просто я, твоя совесть, устала молчать!

Э-э-э… А ты у меня была?

Вопрос века, – фыркнула «совесть» в ответ. – Давай, прерывай соло этой иконы антистиля, покупай серую малявку, и пошли домой, дщерь.

У меня раздвоение личности. Дожила.

Повернувшись, я увидела, что дело набирает обороты, учитывая, что за спиной Джеды уже нарисовался Макс и недобро смотрел на скандалистку, цветом лица сравнявшуюся с собственным пальто.

– Нет, это вы послушайте! Я требую, чтобы вы вернули мне деньги за корм! И нечего ссылаться на ваших тетку с дядькой!..

Прослушав тираду до конца, я поняла, что она думает: от корма, который посоветовала Джей, у ее собаки выступила сыпь, и обращаться к ветеринарам она не желает, потому как «чокнутая семейка» скажет что угодно, лишь бы прикрыть Джеду и «всю ее шарашкину контору».

Пока дама набирала воздуха для очередных излияний, я подошла к ней и осторожно постучала пальцем по спине, привлекая внимание. «Малиновое чудо» повернулось на каблуках так резко, что ее шляпка с бантиком едва не слетела с головы.

Хм. Не такая уж она и молодая. Лет сорок пять, скорее всего.

Пока она, так же сверху вниз, рассматривала меня, я воспользовалась паузой:

– Мэм, там, через дорогу, аптека. Уверена, у них в ассортименте есть успокоительное. Рекомендую.

Цвет лица переплюнул плащ, щеки раздулись так, что всем хомякам в округе стало завидно, и вдобавок я начала беспокоиться за ее челюсть, как бы с пола собирать не пришлось.

– Ты… – выдохнула она мне в лицо овсяной кашей и противной травяной зубной пастой, по сравнению с ароматами которых средство от насекомых казалось духами. – Фамилия!

– Брендон, – спокойно поведала я, смотря в ее выпученные глаза-бусины.

– Дочь Мари Брендон и Альберта Фокса? – процедила она. – Несомненно. Такая же выскочка, как мать, и хамка, как отец. Ну, я это так не оставлю…

Окинув всех присутствующих гневным взглядом, малиновый плащ вылетела за дверь и вскоре скрылась за углом.

Джеда первой не выдержала тишины и прыснула:

– Ри, ты только что лишила себя аттестата. Малиновое недоразумение – твоя преподавательница по тригонометрии.

Ой как здорово…

– Значит, принесу ей успокоительное сама, – пожала я плечами, что стало последней каплей.

Наверное, наш хохот был слышен всему городу. Мы с Джей согнулись пополам, Макс залег на прилавок и, отсмеявшись, протянул мне руку:

– Макс Бриар.

– Виктория Брендон, но вы зовите меня просто Ри, – улыбнулась я, пожимая крепкую теплую ладонь.

– В понедельник о твоем подвиге будет знать вся школа. – Джеда кивнула на подростков, выходящих из магазина.

– Экстаз, – закатила я глаза, вызывая хихиканье парочки.