Я глубоко вздохнула и напоследок еще раз на себя взглянула. Мне было так паршиво. Я собираюсь на бал в честь меня, сама выгляжу так, как будто у меня самый большой праздник в жизни, а Дэрриану приходиться мучиться в темнице в полной темноте и одиночестве. Каждая проведенная им минута в заточении и для меня была пыткой. Поэтому тем раньше это все кончится, тем лучше будет для всех. Завтра с первой же минутой, как мои права вступят в силу, я пойду к нему и вытащу оттуда. Пора с этим заканчивать.

Я с трудом встала на ноги. Я провела в сидячем положении несколько часов, отчего у меня ужасно затекли ноги. Я немного расмяла пальцы на ногах и надела стоящие передо мной туфли на высоком каблуке. Когда я впервые их надела, я ходила в них два часа, так как ни разу не ходила на такой шпильке. Это было ужасно. А мне придется в них провести почти целый вечер.

На мне было одето платье небесного цвета с серебряной вышивкой. Спереди оно начиналось на уровне колен, открывая голени, и спускалось вниз, оставляю сзади подол.

– Вы прекрасно выглядете, - с улыбкой произнес Керин.

– Спасибо, - вежливо ответила я и взяла его за руку. И он повел меня в главный зал.

Послышался гул и смех. Большой коридор все никак не заканчивался, и я начала нервничать. Когда мы, наконец, дошли до дверей, стоящие у них стражники распахнули их перед нами.

Керин отпустил мою руку, и я непонимающе на него посмотрела. Я думала, что он пойдет со мной.

– Спускайтесь по лестнице. Вас встретят, - бегло проинструктировал он и поспешно удалился.

Я услышала, как шум из зала стих. Они увидели распахнутые двери и ожидают, когда кто-то выйдет. Я убедила себя, что волноваться глупо, что я должна пройти через это ради Дэрриана.

Я повернулась к дверям и вышла на лестницу. Зал был полностью заполнен, и все смотрели только на меня. От этого внимания я поспешила начать спускаться по лестнице, надеясь, что когда я буду среди толпы и пройдет время, они обратят внимание на что-нибудь другое.

В конце лестницы меня ожидал Христофор. Его изучающий взгляд вызывал во мне неприятные чувства. А мне еще придется с ним общаться, хотя бы один раз за вечер.

Он ехидно подал мне руку, и я сразу же приняла ее.

– Как видите, я вас не подвел, - начал диалог Христофор, намекая на мое капризное требование.

– У вас не было выбора. Вы имели возможность видеть меня в гневе.

– Мне кажется или вы мне угрожаете?
– насмешливо предположил Христофор.

– Ну что вы! Я лишь ставлю вас в известность.

– Теперь это так называется? Ну, что ж! Хорошо. Формальности оставим на потом. Перейдем сразу к делу, - он щелкнул пальцами, и две девушки прошли мимо нас. Одна из них, Нора, рыжеловолосая ламия, которая следила за моим здоровьем, как только я прибыла сюда. Она взяла меня за плечи, дав понять, что пора начинать. Я посмотрела на сердце лестницы. ...

Я встала на пьедестал и повернулась лицом ко всему залу в ожидании самого худшего. Хоть мне прожужжали все уши, что со мной ничего не случиться, что это стандартная процедура, но мне все равно было беспокойно на душе. Я читала об этом в книжках, но там все было так кратко и не совсем понятно. Описано все со стороны, а не самой бетой. А мне бы это очень помогло сейчас. Знать, что тебя ждет, для меня самое лучшее знание.

Я почувствовала снизу какое-то давление, которое прогрессирующе нарастало. Я сделала шаг назад, в сторону, снова вперед. Куда бы я не встала, сила ходила за мной по пятам. Когда я уже совсем растерялась, я посмотрела на зал, он закрылся от меня мутной пеленой. Но в последнюю секунду я успела увидеть его ехидную улыбку Христофора и поднятый бокал в честь меня. В его взгляде было что-то недоброе, жуткое, отталкивающее. Он и раньше хотел меня убить, что сейчас мешает ему это сделать? Но сейчас столько людей в зале. Станет ли он так рисковать? Но с другой стороны можно устроить все так умно, что получишь сотню людей в свидетели твоей невиновности. В моей голове всплывали последние строки после биографии последних бет, в которых говорилось о причинах смерти. Неизвестно, неизвестно, неизвестно, отравлена, неизвестно, неизвестно, пропала без вести. Тогда я думала, что это просто сказки, выдумка, но сейчас это приобрело большой смысл. Когда-нибудь и моя жизнь закончится этим словом. Неизвестно. И кто сказал, что это не может произойти прямо сейчас?

Я кинулась к этой пелене, сделав попытку сбежать отсюда, но меня слегка подбросило вверх, и я медленно парила в невесомости. Воздух сжимался, и у меня нарастала одышка, пока я совсем не смогла дышать. Я хваталась за шею, царапала ее, выгибала спину. Когда это стало уже совсем невыносимо, меня резко перевернуло на девяносто градусов, и я оказалась лицом к пьедесталу. На глазах плитка начала плавиться и проваливаться под землю. От туда начала расти и распускаться безумно красивая черная роза. Я была обездвижена. Все мое внимание, мои мысли, мои желания были прикованы к этому цветку. Я напрочь забыла, что я уже давно не дышу, и меня это не заботит. Я была вся пропитана желанием. Желанием хотя бы на секунду прикоснутся к этому цветку.

Я протянула свою руку в направлении к розе и указательным пальцем пыталась дотянуться до нее, но мне не хватало всего несколько сантиметров. Мне на помощь из колючего стебля выросли узкие золотые длинные листья. Они нежно обхватили мое тело и начали тянуть меня к розе. В это время она уже почти распустила свой бутон, и в сердцевине что-то блестело, что лишь прибавляло ей притягательности. До поры до времени. Под этим блеском скрывалась серебряная тонкая игла, которая росла вместе с розой.