М. Евдокимов. Здравствуйте!

В. В. Вот если почитать одни вопросы, а их тут по-моему, 12 страниц мелким шрифтом – они пришли на Интернет-сайт радио «Эхо Москвы» перед началом нашего разговора, – то здесь самые разные мнения о том, что Вы делаете и как Вам нужно поступить в дальнейшем. Ну, вот самые разные, противоположные.

Федор из Латвии: «Советую вам возвратиться на сцену. Там у вас лучше все получалось». Или Иван из Барнаула: «Михаил Сергеевич, мы полностью с вами, и надеемся, что у нас все будет хорошо». Как вы сами для себя объясняете кампанию нападок и критики в Ваш адрес в последнее время?

М. Е. Во-первых, я не знаю, что хорошего сделал Федор в Латвии, поэтому на его месте таких заявлений бы не делал никогда. То, что сделал Миша в Алтайском крае, это знает народ, который сейчас на улицах уже третий день, практически во всех городах и больших поселках выходит народ на улицу. Я его не агитировал, просто народ знает, что я сделал. Я, кроме добра, ничего не сделал. Понимаете? И вся ситуация в том, что наши оппоненты, бывшие и настоящие, которые консолидировали свои силы против здравого смысла в Алтайском крае, они просто надеялись, что мы завалим посевную, завалим урожай, завалим отопительный сезон и т. д. и делали, кстати, много подлогов, которые, в общем-то, препятствовали нормальному процессу. Тем не менее мы находили выходы и силы в себе, решали и закрывали все эти проблемы, которые создавались…Я вот даже не стесняюсь улыбаться, потому что, ну, это просто настолько слабо с их стороны…

В. В. То есть вся критика в ваш адрес исключительно – часть политической борьбы за кресло?

М. Е. Не просто часть, это именно в этом все и заключается. И ведь пользуются тем, что я человек не склочный, понимаете? Я по сути своей добрый, спокойный и никого не стал преследовать из тех, кто воровал, практически не преследовал. Поэтому структуры, которые должны были заниматься расследованием некоторых вещей, ушли постепенно в тот лагерь. Они там все собрались, и давай искать во мне врага. Но это очень смешно, потому что два месяца перед выборами работали все структуры силовые, искали во мне какой-то изъян. Ничего не нашли. Ну – вообще ничего. Ладно. Теперь в течение года искали. А как они могут еще в течение года чего-то найти, если у меня до этого ничего не было. Значит, я сразу предупредил, что воровать сам не собираюсь и никому не позволю, по этой причине и некоторых уволил, потому что, ну, уже началось… Люди слабенькими оказались. Это бывает, это жизнь. То есть увидели не свое – кажется, пора уже взять. Вот. Но я к этому отношусь по-настоящему спокойно. Я действительно уверен в том, что я туда с собой ничего не заберу. Я не одинок в этом смысле, слава Богу, поэтому мне не так грустно, как они надеются. Я никому из них не желал зла. Тому же Назарчуку Александру Григорьевичу, пожилому человеку, кресла-то под ним уже не было практически.

В. В. Это председатель…

М. Е. Председатель КСНД (Краевого совета народных депутатов. – Сост.). Я же его оставил в этом кресле. И вместо, извините, стакана коньяку я заполучил вот такой вот оборот…

В. В. Теперь он вслед за вами летит в Москву для того, чтобы в администрации президента обсуждать кандидатуры на ваше место.

М. Е. Чтобы опорочить мое, извиняюсь, действительно честное имя. Мне совершенно не стыдно это произносить, я об этом все время молчу. Поэтому если кому-то интересно, я могу повторить, что имя мое непорочно. Людям, которые нуждались, и кому была хоть малейшая возможность помочь, я всем помог. За год ситуация очень серьезно изменилась и в политическом, и в человеческом плане. И я уже в открытую спокойно призываю людей уважать самих себя, а значит, становиться чище морально, становиться богаче материально. Вот и все. Надо уважать себя.

В. В. Но посмотрите, против вас выступило более половины районных советов Алтайского края. Нельзя же сказать, что все они коррумпированы или кем-то сагитированы против вас. Значит, есть какое-то реальное недовольство?

М. Е. То, что сагитированы – это однозначно, о чем Вы говорите? И коррумпированы – однозначно. Большинство из тех, кто проголосовал против… я не могу сказать, что все, а большинство – среди них есть хамы, которым я просто вчера помог, допустим, строить дом. Вот пришел ко мне, я ему выписываю ссуду на строительство дома, который в принципе у него есть, но просто он хочет еще в этом поселке. Ну, ладно. Послезавтра уже он против меня выкатывает что-то совершенно немыслимое…

В. В. Может, он просил на два дома, а вы только на один согласились?

М. Е. Ну, может быть. Не знаю. Но то, что руководитель должен жить в нормальных условиях, я больше чем уверен. Так должно быть. А там один умудрился упрекать, что я езжу на «мерседесе». Значит, «мерседес» служебный, которому, по-моему, 15 лет. Ну, может, 10. Ну, старый «мерседес», старого образца. И я на свои деньги бензин сейчас оформляю. А тут бред какой-то…

В. В. То есть вы считаете, что на сегодняшний день лично для вас нет никаких мотивов, чтобы, например, сложить с себя полномочия, ответив тем самым положительно на протесты, которые имеют место, и сказать: «Все. Не буду я губернатором и ухожу».

М. Е. Абсолютно никаких. Я рассказывал, объяснял в разных инстанциях, что край мы приняли, когда он был на 78-м месте в стране. За 8 лет, пока им руководил товарищ Суриков, или господин, край опустился на 78-е место с 54-го, когда его принял Суриков. Сейчас край занял, ну, пусть даже не 62-е, ну, а 65-е место, потому что стали уже говорить, что не 62-е. Хотя есть же министерство экономики, есть специалисты, которые за этим следят…

В. В. То есть даже статистика фиксирует.

М. Е. Есть статистика, конечно. Ну, пусть даже 65-е место. Но это же до нового года. Это даже не до апреля, а до нового года. Извините, пожалуйста, ну, я что, тогда? Я не понимаю, что тогда я должен сделать, чтобы меня не преследовали? Ну, вот эти люди, погрязшие в бизнесе, у них там все повязано, подкручено, я никого не трогал, и они обрадовались. Наверное, мне нужно было бы быть пожестче.