Нужно было зайти в главный банковский зал, подняться по крайней слева лестнице на четырнадцать ступенек, присесть на корточки и посмотреть вниз. И тогда ее можно было увидеть, даже несмотря на то что сидела она очень тихо.

— Как ты меня нашла?

Сквозь щель между ступеньками и колонной виднелся лишь краешек лица. Вполне достаточно пространства, чтобы ударить «огненной колючкой» или «струной», но совершенно недостаточно, чтобы хоть как–то протиснуться в нишу. Вход был снизу, через подвал.

— Архив, — ответила Санея.

Ильса подняла на нее взгляд.

— Помнишь, я пропустила бумагу с расписанием на время нападения? Если такие рассылали всем, значит, должен был быть и общий план.

— И вместо того чтобы отыскать в нем свое место, ты решила найти меня, — заметила Ильса.

— Это очевидно, — ответила Санея.

Ильса прищурилась. Возможно, сквозь прикрытые веки проще было представить, как Санеина голова попадает под упавший потолок, возможно… Ильса просто задумалась о чьей–то смерти… Спустя секунду ее лицо исчезло, и через миг уже в полный рост девушка появилась с другой стороны колонны. Значит, из ниши был еще один выход — в документах об этом умалчивалось. Неудивительно. Вне всяких сомнений, два больших шкафа в архиве, за которыми пряталась комната с файлами, могли быть заполнены только одним — ложными планами. Вполне в стиле Сайты.

— Я думаю, — Ильса чуть склонила голову, — тебе не идет это выражение лица. Создается ощущение, что ты совсем тупая.

Санея улыбнулась.

— Как мы это решим? — Она спустилась на одну ступеньку, положила руку на поручень. — Мечи, ножи, может быть, кто больше подтянется?

— Я думала немного о другом соревновании, — не согласилась Ильса. — Я ударю тебя по голове молотком, и если количество веселых зайчиков, которые запляшут у тебя перед глазами, окажется больше четырех, то победила я, а если меньше четырех — то ты.

— А если ровно четыре? — быстро спросила Санея.

— Повторим заново.

Возникла пауза. Санея больше всего желала спросить сразу, не играть в игры и не притворяться, но сила, ассоциировавшаяся в ее мыслях с Сайтой и больше ни с кем, требовала от нее не смотреть в глаза и ждать, ждать еще несколько секунд, и только когда Ильса выдохнет…

— Кто меня недостоин?

Нож глубже всего входит в расслабленное тело. Боедан напоминал об этом на каждом уроке.

— Клиф?

Ни один мускул не дрогнул на ее лице, ни одна эмоция не проявилась. Этим она себя и выдала. Ильса не настолько хорошо умела владеть собой.

— Что?! Это не он?! — Санея была возмущена. — И кто тогда?! Тони?! Курт?! Какое ты вообще имеешь право, если я даже не… даже… Это Лем?! Коу…

Санея замолчала. Нет, она не могла читать чужих лиц, как Сайта. Бенаюс, Кан, Мнианл — никто не мог. Но когда Санея произнесла имя…

— Это Лем?

Она прекрасно помнила, что он нравился Ильсе, что он ее отверг, и что рыжая после этого вроде как успокоилась, но у нее появились какие–то претензии уже к Санее. То есть, по мнению Ильсы…

— Лем? — повторила она, уставившись на подругу.

— Жаль, что я не могу понять, притворяешься ты или нет, — произнесла Ильса.

— То есть если я притворяюсь, то мое притворство заключается в том, что мне на самом деле нравится Лем, а насчет тебя я просто ставлю эксперимент, пытаясь понять, насколько скоро у тебя глаз начнет дергаться?

— А он тебе не нравится, — спросила Ильса, но вроде как без вопросительной интонации.

— Нет, — ответила Санея.

— И ты не думаешь, что нравишься ему.

— Не думаю.

— И вы просто друзья.

— Конечно!

Ильса сложила руки на груди. Взгляд ее был полон снисхождения.

— Ясно, — сказала Санея.

Проблема была налицо: Ильса, обладая информацией, основанной на, очевидно, неверных наблюдениях и эмоциональных умозаключениях, соответственно себя и вела. Могла ли рыжая, будучи в целом в здравом уме, сделать настолько неверный вывод? Нет. Значит, она что–то не то услышала или увидела?

— Он тебе это сам сказал? — Санея решила начать с Лема, потому что про себя точно знала, что не влюблена.

— Нет.

— Кто–то другой? — тут же уточнила Санея. — Если да, то тогда получается, что твое предположение оказывается верным с моей точки зрения только в случае, если сначала правду сказал Лем, затем тот человек, что передал его слова тебе, а теперь и ты говоришь правду. То есть три человека подряд должны были сказать правду. Не слишком ли длинная цепочка?

Сайта бы сказала, что на самом деле речь идет даже не о трех, а о четырех звеньях. Ведь помимо Лема, посредника и Ильсы, была еще и сама Санея, и она тоже могла по какой–то причине неверно воспринимать реальность… Санея решила не озвучивать этой мысли.