– Должно быть, девушка не хотела отдавать свои вещи. Или преступник боялся, что она узнает его, может быть, она стянула с его головы капюшон или как-то еще смогла увидеть его лицо. В маленьких городках воры должны тщательно маскироваться, иначе их очень быстро схватят.

– Наверное, все так и было. Думаю, сегодня в церкви мы услышим много подробностей случившегося, и не все из них будут правдивыми, – разговор помогал Эмили успокоиться.

– Не лучше ли тебе остаться дома? – Тетка приложила прохладную ладонь ко лбу племянницы. – Ты так расстроена и выглядишь совсем больной. И вчерашний день утомил тебя, столько простоять на ногах…

– Сперва я хотела остаться, но теперь решила, что поеду. Агнесс, должно быть, вне себя от горя, а ей ведь надо присматривать за девушками! Нужно как-то ободрить ее. Как все они радовались переезду в новый дом! – Эмили внезапно вспомнила о школе. – Мы надеялись, что осенью пансион заполнится, а теперь некоторые родители могут и не отпустить своих дочерей в Торнвуд!

– Уличные грабежи случаются во всяком городе, милая. – Леди Боффарт присела напротив и старалась подобрать слова, чтобы поскорее успокоить Эмили. – Девушкам не следует гулять в одиночку по городу и уж тем более не стоит приближаться к пустынным переулкам. И хорошо бы, чтобы в доме был хотя бы один мужчина. Пусть попечительский совет наймет лакея, садовника или кого-то еще, кто мог бы жить рядом с ними и при необходимости отпугнуть грабителя.

– Вы правы, тетушка, но со слугой им придется подождать. Нужно сперва заняться поисками новой учительницы. Ох, бедная Агнесс, она доверяла мисс Вернон и полагалась на нее, а девочки успели полюбить Элис, особенно маленькая Бет. Я могу себе представить, как она страдает, она ведь словно потеряла старшую сестру!

Леди Боффарт вполне понимала чувства Эмили и поспешила предложить план, который поможет обитательницам пансиона оправиться от горя и одновременно даст ее племяннице возможность сделать что-то для своей новой подруги Агнесс и ее подопечных.

– Почему бы тебе не пригласить миссис Рэйвенси и девушек погостить немного в Гренвилл-парке? Это поможет им отвлечься и прийти в себя до того, как наступит пора открывать школу. Тем более что в доме нужно кое-что доделать.

– О, это чудесная мысль, я должна была сама догадаться! – Эмили заметно оживилась, как и надеялась тетушка. – Вот только что скажет Уильям?

– Я не думаю, что твои гостьи нарушат его уединение. Может продолжать прятаться в своем кабинете, а мы здесь будем рукодельничать и музицировать, устроим пикник у озера и придумаем другие развлечения!

– А одна из нас будет читать вслух роман мистера Мартинса, – наконец-то леди Гренвилл улыбнулась. – Я сегодня же приглашу Агнесс и девочек, а мой муж волен делать, что ему угодно. Если его не устроит наше общество, пускай едет в Лондон. Хотя ему нравится беседовать с миссис Рэйвенси, он считает ее одной из немногих разумных женщин в своем окружении.

– К тому же она так красива, – многозначительно прибавила тетушка Розалин.

– Не думаю, что он это заметил. В прошлом году, когда Ричард с таким воодушевлением отзывался о ее красоте, Уильям остался равнодушен.

– Это и к лучшему, женатому мужчине не стоит восхищаться красотой других женщин, – постановила леди Боффарт. – А теперь тебе лучше бы умыться, Лори расстроится, если увидит тебя с заплаканными глазами.

Эмили опять согласилась с тем, что ее тетя говорит разумные вещи, и, прихрамывая, вышла из гостиной. Леди Боффарт осталась размышлять о том, какие еще занятия можно придумать для юных леди, чтобы они не заскучали в Гренвилл-парке и не слишком тосковали о мисс Вернон.

По дороге в церковь Эмили, по совету тетки, сообщила мужу о будущем визите миссис Рэйвенси и ее учениц. В присутствии леди Боффарт и миссис Рассел лорд Гренвилл не смог ничего возразить. Он лишь пробормотал:

– Боже, мой дом будет полон женщин!

– Надеюсь, ты не станешь все время прятаться от нас, как делал до сих пор? – тут же вмешалась в разговор леди Боффарт.

– В самом деле, Уильям, порой ты ведешь себя невежливо! Мне даже неловко перед миссис Рассел! – обрадованная поддержкой, заявила Эмили.

– Пустяки, моя дорогая! – тут же стала возражать почтенная дама. – Видели бы вы, как ведет себя мой сын!

– Тебе не следовало позволять ему дурно с тобой обходиться! – Леди Боффарт тут же оставила Уильяма в покое и обернулась к подруге: – Его отец был образцом гостеприимства, а сын трясется над каждым шиллингом!

– Увы, он походит на своего отца лишь внешне, а характером пошел в деда. Я помню, какие скудные обеды подавались на стол в те времена, когда был жив отец моего мужа…

Остаток пути миссис Рассел предавалась воспоминаниям о своей молодости. Эмили не слушала ее, она размышляла о печальной участи мисс Вернон. В присутствии Лоренса, чинно сидевшего в коляске между родителями, она не могла позволить себе плакать, но печаль не оставляла ее.

Весь Торнвуд, как и следовало ожидать, говорил только о совершенном преступлении. Вчерашняя церемония открытия больницы была позабыта, к досаде некоторых ее основателей. Викарий Кастлтон нашел несколько ласковых слов для каждой ученицы миссис Рэйвенси и для нее самой, ему вторила миссис Кастлтон, за спиной которой стояла заплаканная Джемайма – она успела подружиться с мисс Вернон.