– Зачем ты приехала? – спросил Бедекер.

Мэгги взглянула на него в упор – ощущение, точно ледяные пальцы сжали шею.

– Из-за твоего звонка, – ответила она.

Бедекер встал как вкопанный. Неподалеку скрипач выводил какую-то мелодию, компенсируя недостаток таланта избытком рвения. В скрипичном футляре валялись две долларовые бумажки и три четвертака.

– Я звонил спросить, как ты, как Скотт… Заодно хотел убедиться, что ты благополучно долетела. Когда твоя соседка по общежитию сказала, что ты у родителей, я решил не оставлять сообщения. Как ты вообще догадалась, кто звонил? Как нашла меня здесь?

Мэгги улыбнулась, в зеленых глазах вспыхнул лукавый огонек.

– Элементарно, Ричард. Я знала, что ты позвонишь. Это раз. Два – я связалась с твоей фирмой в Сент-Луисе. Там мне сказали, что ты уволился и убыл в неизвестном направлении, но Тереза из офиса мистера Прескотта любезно сообщила адрес, который ты оставил на крайний случай. Я взяла отгул и приехала сюда. Все.

Бедекер растерянно моргнул.

– Зачем?

Мэгги опустилась на низкую сосновую скамью. Бедекер устроился рядом. Листва над головой колыхалась от легкого ветерка, отбрасывая пятнистую тень на их лица. За полквартала раздались бурные аплодисменты, воздававшие должное канатоходцу.

– Я приехала посмотреть, чем увенчались твои поиски, – призналась Мэгги.

– Какие поиски? – оторопел Бедекер.

Вместо ответа девушка расстегнула верхние пуговки белого платья и вытащила цепочку. В тусклом свете Бедекер различил медаль святого Христофора – ту самую, что получил от отца в пятьдесят втором, когда отправился служить в морскую пехоту; ту самую, что брал с собой на Луну.

Бедекер покачал головой.

– Ты не понимаешь.

– Понимаю, – заверила Мэгги.

– Нет, – отрезал Бедекер. – Ты сама сказала, что совершила ошибку, отправившись вслед за Скоттом в Индию, а теперь совершаешь еще большую.

– Я отправилась туда не за ним. Мне казалось, он жаждет задать те же вопросы, что и я, но ошиблась. Как выяснилось, его больше влекут ответы.

– А в чем разница? – фыркнул Бедекер, чувствуя, что теряет контроль над беседой, словно над самолетом, сваливающимся на крыло.

– Разница в том, что Скотт избрал позицию наименьшего сопротивления. Как и многие, он побоялся очутиться один в поле, без прикрытия надежного авторитета; и поэтому, когда вопросы стали слишком трудными, предпочел легкие ответы.

Бедекер снова помотал головой.

– Полная белиберда. Ты сама запуталась, девочка, и меня явно с кем-то путаешь. Я – обычный немолодой мужик, которому опостылела работа, и он может позволить себе пару месяцев блаженного безделья.

– Чушь! – возмутилась Мэгги. – Помнишь наш разговор в Варанаси? Про места силы?

– Ах, это! – усмехнулся он, потом кивнул на двух пареньков в потрепанных шортах, пробирающихся сквозь толпу на скейтбордах. Дальше трусил бегун в обтягивающих «велосипедках»: самодовольство проступало на его лице столь же отчетливо, как и пот на загорелой коже. Перед ним расступалась стайка угрюмых подростков с пунцовыми ирокезами.

– Ну как, я уже на подходе? – веселился Бедекер.

Мэгги спокойно пожала плечами.

– Может, в эти выходные и дойдешь. Горы и есть самые места силы.

– Ладно, но если я спущусь с этого… как его… Анкомпагре без каменных скрижалей, ты немедленно возвращаешься в Бостон, к учебе, – потребовал Бедекер.

– Там поглядим, – неопределенно отмахнулась Мэгги.

– Слушай, милая, пора наконец… – начал Бедекер, но она тут же перебила:

– Ой, смотри! Тот парень сидит на стуле прямо на проволоке! Ой, он фокусы показывает! Идем поближе. – Мэгги потянула спутника за рукав. – Не будешь вредничать, куплю мороженку.

– Значит, ты любишь канатоходцев и фокусы? – осведомился Бедекер.

– Я люблю волшебство, – пояснила Мэгги, увлекая его за собой.

– Три шестерки – это число зверя, – заявила Диди. – Вот как у меня на кредитке.

– Что? – не понял Бедекер.

Костер догорел до углей. Было очень холодно. Бедекер натянул шерстяной свитер и старую летную куртку поверх. Мэгги устроилась рядом, кутаясь в толстый пуховик. Костер на дальнем конце опушки прогорел еще раньше. Молодежь разбрелась по палаткам. Томми, пошатываясь, вернулся в лагерь и без лишних слов полез в «шатер», который делил с Бедекером.

– Откровение, глава тринадцатая, стих шестнадцать и семнадцать: «И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их; И что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя Зверя, или число имени его… Это число человеческое: число его шестьсот шестьдесят шесть», – процитировала Диди.

– Оно у вас на кредитке? – ахнула Мэгги.

– И на кредитке, и в каждой ежемесячной выписке, – подтвердила Диди серьезно.