А толстяк уже извлек из кармана ручку с золотым пером и открыл «Оргазм в гробу».

— Моя любимая, — сообщил он, облизывая пухлые губы. — Олечка, напишите какое-нибудь пожелание. Давайте я сейчас сам придумаю… Ну например: «Желаю тебе, Николаша, и на том свете регулярно иметь»… Кого можно иметь на том свете? Чертей? Э, нет, мужики не пойдут, я не по этой части. А как будут черти женского пола? Олечка? Как у чертей баб зовут? Чертихи? Чертовки?

— «Чертовка» — это другое, — медленно произнесла я и задумалась, представив Жирного на большой сковородке в окружении пляшущих чертей.

А не написать ли что-нибудь на эту тему? Например, «слуги народа» жарятся в аду за грехи на земле и искупают их, совокупляясь с женской частью подземного царства, для которых изобрету какое-нибудь название. Сашу-Матвея пригласить в консультанты — он подкинет материальчику, добавить мистическую линию или вообще начать фантастическо-эротическую серию. Поделюсь соображениями с издателями.

Вспомнился знакомый писатель, которому для того, чтобы пробиться на рынок, потребовалось несколько раз трахнуть одну особу (вот кому бы подошло слово, обозначающее чертей женского пола). От нее зависело издание книги, и она поставила именно такое условие (история умалчивает, скольким молодым мужикам она его ставила). В следующем романе автора (вышедшем уже в другом издательстве) появилась ведьма, совращавшая юного героя, и как совращавшая!.. Ведьму узнали многие. И ведь ничего не сделаешь, в суд не пойдешь иск подавать, заявляя: «Ведьма — это я».

Я написала на титульном листе: «Желаю своему постоянному читателю испытать оргазм даже во время собственных похорон».

Когда, наконец, мой автограф украсил все книги, Николай Иванович опять извлек на свет божий «Оргазм в гробу» и прижал к груди.

— Сейчас прочитаю пару строчек и пойду к гостям, — сказал он мне. — Твои книги, Олечка, меня всегда вдохновляют.

На законотворчество? — хотелось спросить мне. Теперь мне стало понятно, почему у нас принимаются такие идиотские законы. И вообще, чем у нас депутаты на своих заседаниях занимаются? Может, по очереди читают вслух? Например, мои эротические романы…

— Мы пойдем, — проблеяла я вслух, вцепляясь в Костю мертвой хваткой. — Еще увидимся.

— Конечно, Олечка! С нетерпением жду следующей книги! Пишите! Я обязательно найду вас!

Я изобразила улыбку и выскочила из «мерса» вслед за бывшим учеником. Мне хотелось умыть холодной водой горящее лицо. Но я не успела спросить юношу, где это можно сделать: к нам подбежал водитель Николая Ивановича.

— А он чего в машине остался?

— Желает вдохновиться на новые подвиги «Оргазмом в гробу», — ответил Костя.

— А… — промычал молодец и вернулся к курящим водителям.

Я попросила Костю проводить меня в дом к дамской комнате. Парень кивнул, по пути крякал, а потом сообщил, что никак не ожидал такого поворота. Я призналась, что тоже не ожидала. У меня и в мыслях не проскальзывало, что стану писательницей, тем более — Эросманей. У меня же совсем другая специальность: я математик, а не филолог. На первом курсе университета я четко знала, чем займусь после его окончания — научной работой. Если бы тогда мне кто-нибудь сказал, что меня ждет… Не поверила бы. Но так сложилась жизнь. Мне предложили этим заниматься, я согласилась. Кушать-то хочется, да и работаешь дома, что немаловажно с двумя детьми.

— У нас один парень в охране все ваши книжки прочитал, — сообщил Костя. — Но никто из наших и предположить не мог…

— Только, пожалуйста, не раскрывай мою тайну, я не хочу такой славы — попросила я.

— Но почему? Я теперь сам обязательно прочитаю, раз это вы писали!

— Не советую, — вздохнула я.

Зайдя в дом с черного хода, мы проследовали мимо кухни, откуда изумительно пахло всякими специями, прошли в конец коридора, и Костя показал мне нужную дверь. Сам остался в коридоре.

Я привела себя в презентабельный вид, пожалев, что сумочка закрыта в машине Камиля (белую, под платье, мы не купили, а брать с собой в дом голубую я не решилась), правда, расчесываться мне не требовалось, да и губы подкрашивать тоже: вот только щеки смочить холодной водой…

Когда я вышла в коридор, но нему уже взад и вперед сновали официанты с подносами.

— Угощение будет на веранде, — сообщил мне Костя. — Наверное, вас следует проводить туда.

Я кивнула в задумчивости, потом попросила Костю дать мне его телефон. Парень нацарапал на бумажке номер мобильника, и передо мной возникла дилемма: куда спрятать бумажку? На мне не было ни одного кармана, даже в лифчик ее было не засунуть, так как мое платье не предполагало его ношение. Взгляд упал на босоножки, я присела и подсунула бумажку под пятку, не придумав ничего лучше.

Потом решила, что лучше закрепить ее за одним из ремешков, и стала перемещать туда. В этот момент в нашу сторону быстрым шагом прошли мужские ноги, а затем скрылись в заведении, которое я только что покинула.

Но я успела приподнять голову и узнать человека.

Это был «медик», встретившийся мне на лестнице лаборатории, где было совершено покушение на Лешку. Виталий Суворов, если мне не изменяет память? Или у него теперь другое имя? Правая рука с перстнем на безымянном пальце закрыла за собой дверь.