И он боялся спрашивать себя дальше.

Башня была построена им десять лет назад на вершине горы. Когда-то, лето сорок назад, по его заданию гномы-рудокопы обнаружили здесь подземелье, в котором он нашел черный палантир. Это был не простой палантир. Ни в одной из хроник и летописей о нем никогда не упоминалось. Но то, что это был камень видящий издалека, Саруман не сомневался. Это был очень опасный палантир, не менее опасный, чем было Око Дракона, и от него шла сильная и могучая сила. И сила эта была недобрая. Саруман боялся ее, но в то же время его все время влекло к Ортханку.

Когда он только нашел его, то однажды попытался заглянуть внутрь черного камня, но не сделал этого, потому что именно в этот момент к нему пришел Гэндальф и сообщил о возвращении в Темное Царство Саурона, главного врага Светлых магов и Мудрых эльфов, да и всего живого в Средиземье. Саруман тогда не решился на продолжение опыта и спрятал камень обратно в подземелье под надежным замком, и поставил вечную стражу.

Несколько раз за эти годы страстное желание воспользоваться силой палантира Ортханка овладевало им, и каждый раз он отступал в последнюю минуту. Страх оказаться очарованным палантиром останавливал его.

В этот раз, любопытство оказалось сильнее страха и благоразумия.

– Чего я боюсь? – спросил сам себя Саруман в состоянии сильнейшего возбуждения, которое не был в силах унять. – Разве я не самый могущественный маг в Средиземье? Разве не мне подвластна магия? Не меня ли зовут Куруниром, что значит Великий Мастер. Неужели я не справлюсь с этим глупым булыжником? Если он попытается овладеть мною, или окажет на меня влияние, я просто уничтожу его, как это сделал Гэндальф с Оком Дракона.

И Саруман достал ключ от подземелья Ортханка.

Чтобы попасть в подземелье, надо было сначала подняться по внешней лестнице на вершину башни, затем открыть дверь и войти в нее. Затем уже можно было спускаться по чугунной винтовой лестнице вниз ко входу в недра горы.

Саруман отомкнул замок, но тяжелая, окованная медью, дубовая дверь осталась закрытой. Она словно срослась с камнями стены. Маг возложил на дверь руки и прошептал несколько непонятных слов:

– Оронис, бининас, аратор!

Это было заклинание, открывающее невидимые замки. Дверь открылась, словно сама по себе. Но за ней была частая толстая решетка, через которую нельзя было даже просунуть руку.

Глянув на нее, Саруман на мгновение задумался. На мгновения сомнения вновь закрались в его душу. Вот тот момент, подумал он, когда можно отступить.

Но его правая рука уже подняла магический жезл. Решетка вспыхнула ярким белым светом и пропала, так словно ее и не было. Маг сделал первый шаг, после чего уже не в силах был остановиться. Плотная тяжелая тьма навалилась на него со всех сторон, но Саруман не обращал на нее внимания. Он шел, и посох помогал ему сохранить равновесие и не упасть на крутой лестнице с маленькими ступеньками.

– Артыл арано? – вдруг хрипло прозвучали в темноте утробные гортанные звуки.

На Сарумана из темноты глянули две пары желтых совиных глаз. Маг понял, что он уже внизу у самого входа под землю, куда когда-то он уже заходил. И гномы-рудокопы заходили вместе с ним, только вот не смогли вернуться назад. А он смог. И даже вынес палантир. И палантир ничего не смог сделать с ним тогда. Саруман вспомнил это и повеселел. Что же он сейчас стал слабее? Чушь!

– Арано, глыртыб гудх! – ответил он.

Посох его вспыхнул белым пламенем и разогнал тьму.

Два тролля, прикованные тяжеленными стальными цепями к стенам шарахнулись от Сарумана в стороны и буквально вжались в сырые черные камни. Огромными грубыми волосатыми ладонями они закрывали свои лица, чтобы в глаза им не бил яркий свет. Проход дальше вниз был свободен. Маг остановился еще раз. Теперь он не двигался несколько дольше. Сомнения еще пытались одолеть его.

– Правильно ли я поступаю? – спрашивал он себя. – На верный ли шаг иду? Не союз ли это со злом? Не запятнаю ли я своего светлого разума? Преодолею ли ловушки тьмы?

Посох его горел все ярче и ярче. Рука мага дрожала, глаза метали молнии. Но тьма уже звала его к себе и манила возможностью открытия великой тайны.

– Нет, я самый могущественный здесь в этом мире! – вдруг громким голосом закричал Саруман. – Нет никого умнее меня! Только я способен совершить это. Ничего, что я использую зло. Это будет во благо света. Свет мне поможет.

Посох в его руке разгорался все ярче и ярче, так что даже самому магу стало тяжело смотреть на него. Один из троллей не выдержал, захрипел, отнял руки от лица и глянул на свет, после чего сразу окаменел. Саруман походил на безумца. По лицу его ручьями тек пот.