Шрифт:
На пороге появился полицейский из Скотленд-Ярда с котелком в руке. Его крысиная физиономия выражала смущение.
– Как, черт возьми, вы узнали, что это я, мистер Холмс?
– Элементарно, Лестрейд. Кто еще из известных мне людей носит полицейские бутсы двенадцатого размера, стучит в дверь особым отрывистым стуком и может заявиться ко мне в столь ранний час?
Лестрейд опечаленно взглянул на свои ноги.
– Снимайте же пальто и садитесь к камину. – Холмс сделал приглашающий жест. – В кофейнике еще остался кофе. Догадываюсь, вам сегодня не удалось позавтракать.
– Да, у вас такой вид, будто вы всю ночь провели на ногах, – заметил я, взяв у Лестрейда пальто и вешая его на вешалку.
– Едва ли, Уотсон. Гладкий подбородок и свежие капельки крови на воротнике свидетельствуют о торопливом бритье, а неизмятый костюм и чистые ботинки заставляют предположить, что они были надеты недавно. Я бы сказал, что нашего друга рано утром вызвали в Скотленд-Ярд по какому-то срочному делу.
– Вы правы, мистер Холмс, – с некоторым удивлением произнес Лестрейд.
Холмс, потирая руки, засмеялся с довольным видом.
– Меня вызвали в четыре часа утра, – глотнув кофе, продолжал полицейский. – Было совершено ужасное преступление. Странное убийство – ведь именно такие вас привлекают?
– И не только странное, Лестрейд, но и запутанное. Что еще может заставить служащих Скотленд-Ярда постучать в мою дверь?
Лестрейд покорно кивнул.
– Странное и запутанное, – согласился он.
Холмс с блаженной улыбкой на лице откинулся на спинку кресла.
– Изложите факты, – попросил он.
– Вы читали недавние газетные сообщения о «призрачной леди» на Хэмпстедской пустоши?
– Помню, что читал нечто подобное. Таинственная женщина заманивает детей на пустошь и наносит им увечья.
– Именно, мистер Холмс.
Лестрейд вынул из кармана пиджака измятую газетную вырезку и вручил ее моему другу.
– «Вестминстер газетт», – внимательно изучив клочок бумаги, заключил Холмс.
– Да. Это сообщение появилось два дня тому назад, – сообщил инспектор.
Холмс повернулся ко мне.
– Будьте так добры, Уотсон, прочтите нам это.
Я взял вырезку и прочитал следующее:
Мы только что получили информацию о том, что еще один ребенок был найден сегодня утром под кустом дрока на наименее посещаемом участке Хэмпстедской пустоши под названием Шутаз-хилл. У ребенка, имевшего чрезвычайно изнуренный вид, обнаружены такие же крошечные ранки на шее, как и в других случаях. Когда его отчасти привели в чувство, он повторил уже известную по предыдущим нападениям историю о том, что его увела с собой женщина в белом, «призрачная леди».
– По-видимому, – сказал Холмс, – после этого сообщения произошли другие, более серьезные события. Скажем, прошлой ночью.
– Так оно и есть, – подтвердил полицейский. – Неподалеку от того места, где был найден ребенок, сегодня в три часа ночи местный констебль обнаружил тело молодой женщины.
– Мертвой? – спросил я.
– Да, доктор. Мертвее не бывает, с ужасными ранами на горле. По словам полицейского врача, эта женщина потеряла едва ли не всю свою кровь.
Глава десятая
Тело в морге
Должен сознаться, что жуткое сообщение Лестрейда привело меня в трепет. Полицейский выдержал эффектную паузу, чтобы увидеть реакцию моего друга. Лицо Холмса оставалось бесстрастным, но, хорошо его зная, я заметил, как глаза его засверкали от возбуждения.
– Были ли на ее теле другие раны? – спросил он наконец.
– Никаких. Следов борьбы также не обнаружено.
Холмс поднял бровь, но ничего не сказал.
– А это, вероятно, означает, – с самодовольным видом продолжал Лестрейд, – что убитая девушка знала своего убийцу, и нападение застигло ее врасплох.
– Возможно, – молвил Холмс, – или убийца обладал огромной силой.
– Значит, вы не думаете, что убийство было совершено женщиной – «призрачной дамой»? – спросил я.
– Трудно сказать, Уотсон. Прежде чем перейти в область догадок, попробуем разобраться с имеющимися фактами. Скажите, Лестрейд, жертву уже опознали?
– Пока нет, мистер Холмс. Я не обнаружил признаков, по которым можно было бы установить ее личность.
– А ее одежда? Вы определили ярлыки производителей?
– Э-э… Боюсь, что нет.