Я повернул голову к джинчуррики:

– Югито, можешь показать свое лицо: Фугаку-сама - мой основной союзник, как в настоящем, так и в будущем.

Она подняла маску на темя и Учиха присвистнул:

– Кто бы мог подумать! Герой Кумогакуре и пойдет за тобой по одному твоему жесту! Невероятно... Иногда мне кажется, что я начал жить в какой-то сказке.

– Кстати, о сказках...
– зацепился я и продолжил: - С вами уже говорила Наоми о Мангеко Шарингане?

– Да.
– кивнул он: - И я предоставил ей список Учих, которые сумели получить эту ступень Шарингана после Мадары. И кроме того записи по тем события иззза которых это произошло.

– Так он был не единственный?
– удивился я.

– Он единственный, кто достиг Вечного Мангеко Шарингана. А обычного Мангеко достигло больше двадцати шиноби за эти семь десятков лет с момента основания Конохи.

– И каковы условия?
– спросил я.

– Получения? Обычно - сильнейший стресс, связанный с собственноручным убийством дорогого для Учиха человека.

– Хм...
– я задумался. Это как? Что там происходит? Помолчав я спросил: - Сейчас, как я понимаю, в деревне нет носителей Мангеко?

Он замялся и поджал губы:

– Позволь спросить тебя, Акио-кун: а зачем тебе это? Зачем ты в это влазишь? Мангеко Шаринган - это темные страницы истории клана Учиха. От этих страниц веет кровью и смертью. Ради этой силы Учихи убивали своих любовниц, детей, родителей и всех кто им был дорог. Они становились безумны. Им хотелось еще и еще сил. Вечный Мангеко Шаринган - это скорее проклятье, чем могущество.

Я фыркнул:

– У меня риннеган. Вот это - проклятье. У меня такое ощущение, что как только он завершиться то я даже в туалет буду ходить не один. А Мангеко мне нужен для усиления клана Учих. Мне нужны сильные союзники для противостояния Данзо и иже с ним. Кроме того - мы сейчас ведем войну с Киригакуре. Отношения с Кумогакуре в подвешенном состоянии. И если я смогу выложить на стол такую карту как Мангеко, то мы сможем затолкать в живот шинигами всех наших врагов...
– немного помолчав я решился переспросить: - Так что, есть живые носители?

Фугаку вздохнул:

– Есть два слепых старика - Учиха Наори и Учиха Нака. Их Мангеко Шаринган выгорел еще в Первую Войну, оставив их в вечной тьме. Клан им помогает, конечно, но... Сам понимаешь. Детей у них нет. Живут скраю. Из дома не выходят. В ту ночь, ну тогда, когда мы познакомились с тобой они лишь чудом остались живы. Старик Нака был ранен, но выкарабкался.

Я сощурился. Как все удачно складывается.

– Очень интересно. Я обязательно к ним зайду завтра.

Мы помолчали.

– Это все?
– спросил Фугаку.

Я очнулся от мыслей:

– А? Нет-нет... От Наоми я слышал, что Рикудо оставил своим потомкам наследие в виде каменной плиты, испещренной письменами. Я могу на нее взглянуть?

Фугаку отвел взгляд в сторону и ответил:

– Нет. Лишь наследники Индры могут ее увидеть.
– он неожиданно улыбнулся и продолжил: - Но если ты станешь частью клана Учиха, то, естественно, ты сможешь на нее посмотреть.

Я раздраженно цыкнул:

– Даже жаль, что я пока не планирую этого. Тогда последнее... Вы видели два деревца во дворе перед домом Наоми?

Он кивнул:

– Да. Очень красивые.

– Я хочу высадить по кварталу Учиха несколько аллей таких деревьев. Как вы на это будете смотреть?

Фугаку широко раскрыл глаза:

– Однозначно положительно. Однако, я бы хотел спросить тебя, Акио-кун, а зачем? Что ты хочешь за это?

Я пожал плечами:

– Ну, похоже, что плиты Рикудо я не увижу даже за это?

– Да.
– недовольно ответил он.

– Тогда сделаю это просто так - даром.
– улыбнулся я.

От неожиданности Учиха даже зажмурился:

– Но почему?

– О, мои побуждения сплошь меркантильны. И одно из них самое простое - в ваш квартал потянутся посетили, а следом за ними и торговцы. Больше денег клану Учиха, больше влияния, лучше демография и эмоциональное состояние живущих тут. А поскольку я живу в доме племянницы главы Учиха и вообще сделал ставку на этот клан - то соответственно я улучшаю свое положение.

– Гм-м-м.
– прогудел задумчиво Фугаку.

Я пожал плечами:

– Ну что ж - если вы согласны, то пришлите мне на днях хотя бы примерный план насаждений. Я думаю об целых аллеях над которыми будут цвести мои деревья, сплетаясь ветвями.

– Я подумаю над этим вопросом.
– кивнул он: - На этом все?

– Да.
– кивнул я и поклонился: - До встречи, Фугаку-сама.

– До встречи, Акио-кун...

Когда мы вышли из здания Полиции Конохи, я думал лишь о том, что, не пустив меня к плите Рикудо, Фугаку подписал себе смертный приговор. У меня есть, кого посадить на его место.