Снова вернувшись в прошлое, мы оказываемся в Древнем Египте, чтобы отыскать весы именно как устройство для взвешивания. Весы — это один из первых механизмов, нашедших отражение в изобразительном искусстве, основанном на мифологии. В гробницах можно найти множество текстов с изображением весов, это заклинания и обереги, написанные непосредственно на саркофагах или в папирусных свитках и призванные помочь душе умершего найти свой путь в египетское Царство мертвых.

Первую остановку в своем путешествии душа делала в чертогах Маати, где сердце умершего подлежало взвешиваю на таких же коромысловых весах, что и весы, применявшиеся в Древнем Египте для взвешивания золота и драгоценных камней. Слово «Маати» означало Двойную Маат, причем «двойную» не в смысле пары добро — зло, а в смысле удвоения силы. Что касается самой Маат, то она была богиней, иногда изображавшейся в виде двух богинь или юных близнецов, с крыльями за спиной и головном уборе, украшенном страусиными перьями. Она была главной среди богов, присутствовавших при взвешивании сердца. Вместе с ней находились Анубис с головой шакала, который, собственно, и производил взвешивание, и Тот с головой ибиса — бог луны и, следовательно, в обществе, жившем по лунному календарю, — бог времени. Кроме того, он был богом измерений, чисел, астрономии и инженерного дела и ко всему прочему божественным писцом. В сценах взвешивания сердца его часто изображают с восковой табличкой и палочкой для письма. В реальной жизни в такой позе обычно стоял писец, который присутствовал при взвешивании золота и записывал полученный результат.

Иногда изображают миниатюрную Маат, восседающую на одной из чаш весов, но чаще всего на чаше помещалось перо — перо Маат, которое использовалось как гирька для взвешивания сердца. Если сердце покойного весило столько же, сколько весила Маат, то душе разрешалось следовать дальше для встречи с Осирисом, выступавшим в роли бога Подземного мира, который выделял вновь прибывшему место в своем царстве с перспективой на дальнейшее возрождение. (Внутренний древнеегипетский саркофаг носил название «то, что порождает», а крышка саркофага называлась «яйцо», то есть покойник мог вновь вылупиться из яйца словно птица.)

Однако если ваше сердце было тяжелее пера, то его швыряли отвратительному крокодилоголовому божеству для пожирания. Как и в большинстве мифологий и религий, всегда находился способ избежать такого ужасного взвешивания: можно было заранее укрепить сердце с помощью специальных заклинаний, чтобы оно не вздумало ябедничать на владельца. Возможно, сердцу захотело бы пойти на уступки, поскольку и вам, и ему было бы лучше, если бы никто не узнал о ваших неблаговидных делах: быть съеденным крокодилом — такая участь не устроила бы ни вас, ни ваше сердце. С другой стороны, сердцу ничего не мешало вас выдать. И эта неопределенность придавала посмертному взвешиванию сердца подлинный драматизм и делала его частой темой рассуждений и размышлений в Древнем Египте.

Интересно, что даже в такой древности сердце считалось вместилищем и добрых, и злых дел, словно печально известный портрет Дориана Грея. Однако вовсе не сердце, а мозг запоминает все ваши прижизненные плюсы и минусы — хотя нас трудно в этом убедить. Ведь никто не пошлет своей любимой открытку, на которой изображен пронзенный стрелой мозг, как никто не скажет при любовной неудаче: «Она разбила мне мозг». Может быть, это происходит потому, что, оставаясь нашим центром управления, мозг не так чутко отзывается на наши эмоции, как сердце, и призыв «Успокойся!» мы адресуем сердцу, а не мозгу.

Почему именно Маат использовалась как противовес для взвешивания сердца? Маат была богиней, но богиней вообще, а не чего-нибудь конкретного (письма, плодородия или скотоводства): она стояла выше всего этого. Слово «маат» означало истину, справедливость, равновесие, основные принципы природы и Вселенной, торжественный ход времени — дней, месяцев, времен года, лет. Это слово также означало должное отношение людей друг к другу, правильный общественный порядок, отношение между живыми и мертвыми, стандарты поведения, отвечавшие требованиям нравственности, соответствие заведенному порядку вещей. Все эти значения были заключены в одно слово, а противостояли ему физический хаос, эгоизм, ложь, неправедные деяния — все, что возмущало божественный порядок вещей.

Такая концепция, предполагавшая наличие равновесного принципа во Вселенной, в соответствии с которым мы обязаны действовать, похоже, была универсальной. В китайской культуре ее место занимает Дао, или Путь. В Индии — это колесо кармической справедливости, которая проявлялась если не в этом мире, то обязательно в следующем, если не сегодня, то завтра, своего рода космический закон воздаяния, согласно которому тебе будет заплачено добром за добро и злом за зло. Даже в шаманских обществах охотников и собирателей существовало представление о правильном пути, и отказ от него мог нарушить равновесие мира природы и привести к голоду: если ты не будешь с должным уважением относиться к животным — то есть убьешь слишком многих, не поблагодаришь их за то, что они дали тебе пищу, не поделишь добычу справедливо, как того требует обычай, — то богиня животных будет прятать их от тебя.

Покровительствовала животным и охоте всегда женщина. Древние греки поклонялись серебролукой Артемиде, считавшейся повелительницей животных; множество кельтских богинь ассоциировались с дикими животными; среди инуитов (Северная Канада) была распространена вера в Нилиалиут — устрашающую подводную богиню, которая либо давала людям котиков, китов и моржей, либо прятала их от охотников в зависимости от того, насколько добродетельным было поведение мужчин племени. В эпоху раннего неолита считалось, что дети появляются на свет без участия мужчин, поэтому не было ничего удивительного в том, что и плодовитость животных определялась женским божеством. Оно вовсе не было милой девушкой — когда ему перечили, это божество проявляло свою жестокую, безжалостную сущность.

Однако к тому времени, когда мифы стала фиксироваться в письменных источниках, древние египтяне уже превратились в земледельцев и зависели не только от диких животных, но и от домашнего скота и сельскохозяйственных культур. Поэтому, несмотря на то что у них еще были боги с головами животных, эти животные уже в значительной степени стали домашними. Исключение составляла богиня с головой львицы Сехмет, чье имя означает «могущественная». Она выполняла множество функций, и логику этого перечня на первый взгляд трудно понять: с одной стороны — война, разрушение, мор и бури, а с другой — врачевание и защита от зла.