Шрифт:
Сейчас я согласна на все, что угодно, лишь бы тот мальчик из прошлого снова стоял передо мной и пел мне свои песенки.
Песенка про овечку. Про котенка и паровозик. Песни Высоцкого, которые любил слушать дед. Дворовые песни, которые пели взрослые мальчишки.
Я помню их все. И они все играют в моей голове, как будто там находится встроенный магнитофон.
Эти песни говорят мне, что когда-то я была счастлива.
Глава 7
Последние летние деньки. Рюкзак, тетрадки, ручки, учебники, банты, гольфы и сандалики – все подготовлено для школы. Чем больше проходило времени с папиного ухода, тем лояльней я стала относиться к девчачьим вещам. Мама уже могла нацепить на меня платье без визгов и драк.
Мы со Стасом сидели на высокой рябине и плевались друг в друг друга ягодами.
Обсуждали какую-то недавно посмотренную комедию. Сюжет был про свадьбу. Мысли плавно переключились с фильма на саму церемонию.
– Стас, а давай поженимся? – предложила я ему.
Он задумался на несколько секунд. Пожал плечами.
– Ну, давай.
Церемония проходила в доме моей бабушки. Я надела белый сарафан, сплела венок из клевера. Посмотрела в зеркало. Хм. Кажется, я начала любить платья. Мы попросили бабушку обручить нас. Она взяла в руки первую попавшуюся книгу – «Волшебник Изумрудного города» – и стала делать вид, что читает торжественную речь.
– А теперь объявляю вас мужем и женой! – сказала она и захлопнула книгу, – только обойдемся без поцелуев, а то ваши родители меня убьют.
Но Стас все равно чмокнул меня в щеку. Я посмотрела на него, улыбнулась и чмокнула в ответ.
– А свадебный танец? – протянула я.
– Танец, хм… – бабушка включила старый кассетный магнитофон в розетку, – не обещаю, что здесь будет подходящая песня… – и нажала на кнопку.
Магнитофон завыл голосом Аллы Пугачевой:
– Я знаю, что у неё, неё, неё душа кошкина. А я хорошая. Мадам Брошкина…
Мы засмеялись и стали танцевать. Делали смешные движения, строили рожицы, прыгали и вертелись.
Вот так прошла наша свадьба.
И вроде бы это на виду была лишь игра, и мы от души посмеялись, но для каждого из нас это значило гораздо больше.
В то лето у Стаса родилась сестренка. Мы часто ходили в парк с его мамой. Мама везла коляску с малышкой. Мы брали у нее коляску, катали по парку. Мы очень гордились – несмотря на то, что коляска доставала Стасу до груди, а мне – до макушки, нам давали такое ответственное задание. Мы чувствовали себя совсем взрослыми.
На следующий день после нашей шуточной свадьбы мы снова пошли в парк.
Стас вез коляску со своей сестрой, я шла рядом. Мама Стаса шла сзади. Прохожие смотрели на нас и улыбались.
– Какие милые дети! Мальчик, это твои сестренки? – ласково спросили Стаса проходящие мимо мужчина и женщина.
Стас оскорбился. Он холодно посмотрел на них и грубо ответил:
– Это моя жена. И мой ребенок, – и, не дожидаясь ответа, гордо задрал подбородок и быстро покатил коляску дальше.
Я очень гордилась своим юным мужем. Мне очень понравилось, что он так сказал.
Наступило первое сентября. Бабушка заплела мне две тугие косички и украсила их бантами. В одной руке я держала огромный букет цветов, другой рукой держалась за бабушку.
Стас со своей мамой шли рядом.
– Не бойся, – подбадривал он меня, – тебя никто не укусит. Пусть только попробуют! Я им покажу! Он улыбнулся.
Я робко улыбнулась в ответ. Мне нравилось, что в школе у меня есть такой храбрый друг, и что если меня кто-нибудь обидит, он защитит меня.
На торжественной линейке Стас всегда держался рядом со мной.
Очень много людей, яркие букеты, детские крики и смех – все это кружило мне голову.
Мне не было страшно, потому что Стас был рядом.
Потом нас повели в наши классы. Учительница показала нам школу, рассказала про школьный распорядок.
Со Стасом мы сели за одну парту.
Учительница дала нам свободное время, чтобы мы моли познакомиться поближе и поиграть.
Стас сразу пошел знакомиться с мальчишками. Я робко пошла за ним, но он обернулся и смущенно посмотрел на меня. Я видела, что он хочет сказать мне что-то, но боится.