Шрифт:
– Серег, а я говорил тебе, что зимняя рыбалка в ноябре, да и еще в темноте – это не самая лучшая твоя идея. Где ты тут лед видишь?
– Прекрати ныть, Антон. Надоело мне твое нытье, запредельно надоело! Сейчас вот мы туда встанем и нормуль. Еще не ночь, сумерки.
– Ага, и поплывем. На льдине. А мама услышит, а мама придет, а мама меня непременно найдет…
– Не поплывем! Я все четко рассчитал! Не придерешься! Все будет перпендикулярно!
– Ага, слыхали мы про твою перпендикулярность и маленькие технические ошибки…
– Тут не будет ошибок! Гарантирую! Полезли.
– Блин, Серег! Тут по колено воды! Почему нельзя все делать в свое время? Идти на зимнюю рыбалку зимой, например…Я не хотел ТАК проводить свой первый день каникул!
– А так интересней!
– Я туда не полезу, я утону!
– Тох, да что ты ноешь все время, как девчонка? Задолбал уже! Ноешь и ноешь…Хоть раз бывало, чтобы тебе что-то нравилось?
– Я не ною. Я говорю тебе факт. Где Цапа? Надеюсь, он дачу закрыл? Убью, если не закрыл.
– Эй, пупсики, я иду к вам!
– Ты закрыл мою дачу?
– Закрыл. Эх, запевай нашу! По улице шагают в ногу мушкетеры короля-я-я-…
– Атос! Портос и Арамис! А где гасконец?
– Слышьте, пасаны…
– Ну е-мое, Тох, ты всегда нам всю песню портишь… Чего там у тебя?
– Я, кажись, нам гасконца нашел…
– Чего-о?
– Там какое-то тело…
– Тело? Где?
– Вон лежит, на берегу.
– Дай посмотреть. Ух ты! Трупак! Пойдем потыкаем его!
– Хм, это не трупак. Живой. Это какой-то бомж.
– Серег, он живой?
– Вроде.
– Жалко. Что будем делать?
– Не знаю… Слушай, да это не бомж! Посмотри на лицо! Это девушка!
– Ого! И чего она тут разлеглась? Что нам с ней делать?
– Не знаю…Я не знаю, что делать с девушками, которые лежат без сознания на берегу реки.
– Бомжиха эта?
– Да не бомжиха она!
– Бомжиха. Пьяная бомжиха. Не знаю…Сложно сказать. Вижу только, что маленькая она, по возрасту.
– Мне кажется она красивая.
– Красивые девушки не бухают в одиночестве в грязи.
– А что они делают?
– Ну, с крутыми парнями разъезжают где-нибудь на крутых тачках.
– Может, у нее случилось что? Слушай, лицо знакомое. Кажется, я ее знаю…
– Ром, ну откуда ты можешь ее знать?
– Нет, я точно ее знаю!
– Цапа, я на нее посвечу, чтобы ты ее получше увидел. Ну? Цапа? Рома, что с тобой? Ты чего замолчал? Ты как привидение увидел! Цапа, ты оглох? Скажи, что нам теперь с ней делать? Ром!! Ром! Скажи что-нибудь!
– Хм. Пацаны, кажется, мы и правда нашли себе гасконца.
Глава 22
Когда я проснулась и открыла глаза, надо мной нависали лица. Незнакомые мальчишеские лица. Я растерянно хлопала глазами.
Я была в помещении… В чьем-то доме.
Я лежала на кушетке или диване – не могла сразу разобрать.
Веснушчатый паренек лет двенадцати улыбался мне. Улыбка у него растянулась до самых ушей.
Вдруг он неожиданно заорал звонким детским голосом:
– Цап!!! Гасконец проснулся! Беги скорей сюда!
Второй мальчишка смотрел на меня хмуро. Он выглядел постарше первого – на вид ему было лет четырнадцать. Узкое лицо, крупные лошадиные зубы.
В комнату вошел третий. Я сразу узнала его.
Рома. Рома Цаплин. Мой одноклассник. Сосед по шкафу и брат по несчастьям.
– Привет, гасконец, – он подошел ко мне.
– Привет, – ответила я и приняла сидячее положение. И сморщилась от резкой боли в голове. – А почему гасконец?
– Песня такая есть. Про мушкетеров. Их трое. А потом появляется гасконец-Д'Артаньян. Вот, нас всегда было трое. А теперь мы нашли гасконца. Водички? – Рома протянул мне стакан воды, я схватила его, жадно прижалась губами и осушила его в несколько глотков.
Мальчишки засмеялись.
– Где я? – спросила я. Голос вышел каким-то хриплым.
– У Антона на даче, – ответил Рома. Кстати, Антон – вот.
Он указал на хмурого парня с лошадиными зубами.
– А он – Серега.
Гордым прозвищем «Серега» Рома обозвал того маленького веснушчатого паренька.
Серега мне понравился. Он смотрел на меня такими чистыми и прозрачными глазами ангелочка. Светло-русые волосы дополняли сходство.
– Мы подобрали тебя на реке, – сказал Серега. – Ты валялась там, мы уж подумали, что мертвяк.