Снова сделал паузу, наблюдая, как то краснеет, то бледнеет личико Гюльзар. Слишком мало в прошлой жизни ее одаривали хвалебными эпитетами, и при словах, которые реально написал Хуан Карлос, ее природная скромность забила фонтаном смущения. Но издеваться, пожалуй, не стоит. Вздохнув про себя, продолжил:

"Понимаю, наверное, из моих уст это глупо звучит, но я не знаю, дружище, к кому обратиться. У меня не получается с ней. Я думаю, что узнал ее, что вижу, чувствую… А она р-раз — и выкидывает что-то такое…

…В общем, у меня не получается. Каждый раз не хватает какой-то малости, шага, и она каждый раз от меня убегает. Причем, не скажу, что отталкивает. Скорее именно убегает. Не дает развивать отношения дальше, строит стену. А через три дня вновь появляется и говорит, что хочет встретиться, погулять и все такое.

Дружище, я в прострации. Никогда не думал, что скажу подобное, но, видишь, сказал. У меня еще никогда не было таких обломов, и самое пакостное, я не знаю, что делать. Я вижу девчонок. Чувствую их. Понимаю, чем они дышат. Достаточно пообщаться с ними час/два/день, и они становятся раскрытыми книгами. Но с Пенелопой не работает НИЧЕГО! Она — загадка!"

Вновь осмотрел "загадку" из под прищура. "Загадка" собралась, утихомирила эмоции, но было видно, что в ней борются некие неведомые силы.

Что за силы? Чего хотят? Не знаю, но Хуан Карлос со своим письмом попал как нельзя вовремя. Я ведь думал, что изучил эту девушку, что знаю. А оказывается, ни черта я не знаю!..

— "Я устал, — продолжил я. — И прошу как друга, который ее неплохо знает, подсказать что-нибудь. Что с ней не так? Чего она боится? Почему так теряется? Я же не страшный. И намерения у меня… Куда уж серьезнее! Я ведь жду, все это время — у нас с нею ничего не было! Представляешь? У МЕНЯ! Ничего не было!

Я не хочу торопить события, не хочу пугать ее. Mierda, если бы мог попросить ее руки — уже попросил бы! Родители бы не поняли, но мне плевать — это моя жизнь, а эта девушка того стоит.

Но она сирота, у нее нет никого, и я не знаю, что делать, тем более.

В общем, дружище, если можешь что-то сделать — сделай. Можешь чем-то помочь — помоги. В долгу не останусь.

Твой надеюсь друг,

Хуан Карлос.

P.S. Не знаю, зачем пишу это письмо. Наверное, крик души. Накопилось, вскипело и вырвалось, хотя сам понимаешь, признавать неспособность справиться с сеньоритой, даже перед другом…

P.P.S. Я знаю, что вы видитесь. Она несколько раз говорила о тебе так, будто вы только вчера расстались. Не понимаю, что у вас за отношения, но ты явно имеешь на нее влияние — говорит она о тебе только в превосходной степени.

P.P.P.S. Нет, я не ревную. Хотя, признаться, первое время ревновал ужасно. Но когда она о тебе говорит, у нее нет огонька в глазах, а это важно. Знаешь, дружище, классно, наверное, дружить с такой девчонкой, да?

P.P.P.P.S. Может, все-таки объявишься и расскажешь, куда пропал? А если нужна какая-то помощь — тем более говори. Поможем всем, чем можем. Теперь нас много, и мы не те, что прежде".

Воцарилось молчание.

— Что скажешь?

Напарница сидела с задумчивым видом, и явно не собиралась ничего объяснять.

— Молчишь?

Тишина

— Гюльзар, пойми, это не просто так, — назидательно покачал я головой, выбирая роль "старшего мудрого товарища". — Я знаю этого парня, и чтобы очаровать его, девушке нужно… Это что-то из разрядов высшего пилотажа! — воскликнул я, не найдя сравнений. — Он, действительно, разбирается в "юбках", чувствует их, и если сам признал, что запал…

— Хуан, что ты от меня хочешь? — Девушка подняла пасмурные глаза. — Я что, должна перебороть себя, чтоб осчастливить его?

— Осчастливить? — Я покачал головой. — Не надо никого осчастливливать, не передергивай понятия. Ты создаешь напряжение, а напряжение редко доводит до хорошего.

— И что?

— И то! Нам нужно последовать просьбе Хуана Карлоса и разобраться в ситуации. Но нее ради него, а ради нас всех. И тебя в первую очередь.

— Так торопишься сбыть меня с рук? — в уголках ее губ появилось выражение разобиженной гарпии.

— Нет, сбыть с рук тебя не получится, — хмыкнул я. — Мы с тобой один взвод, одна семья. Но сделать так, чтобы ты сама же была счастлива, я должен. Именно как член твоей семьи.