Василий поделился своими страхами с заглянувшими в гости Мамиконом и тером Азарией. Извечно придерживающиеся диаметрально противоположного мнения по любому вопросу, в этот раз они были на удивление едины, хотя высказали суждение в неизменной своей взаимоисключающей манере:

– В унынии нет Бога… – многозначительно изрек тер Азария.

Мамикон перебил его, не дав договорить:

– В кои веки петух в твоем курятнике снес яйцо, а ты печалишься. Радоваться надо!

Тер Азария глянул на него искоса и возвел к потолку глаза. Мамикон подмигнул Василию и расплылся в щербатой улыбке:

– Никак я тебя смутил, святой отец?

– Можно подумать, я тебя первый день знаю!

– Вот с того дня, как ты меня узнал, твоя жизнь и приобрела истинный смысл!

Тер Азария хмыкнул, но промолчал. Пошуршал камнями четок, потом убрал их в карман.

– Я тебе так скажу, Васо, – кашлянул он. – Без ведома и желания Бога миг человеческого счастья в дни и недели не превратится. Он так и останется мигом – мимолетным и скоротечным. Раз тебе даровали счастье, прими его с благодарностью. Не оскорбляй благих намерений небес недоверием, будь достоин дара, которым они тебя наградили.

– У меня уже был такой дар. Целых три дара, три сына, – сипло возразил Василий. – Бог мне их подарил, а потом забрал…

– Значит, так тому суждено было быть.

– Тер Азария, разве такие слова могут утешить? – обиделся Василий.

– Он дальше своего Священного Писания не видит, потому и утешает так, что хочется запереть его в погребе и закопать в земле ключ, чтоб не выбрался, – хмыкнул Мамикон.

– Вот охламон! – беззлобно огрызнулся священник.

– Васо, я тебе простыми словами объясню, – отмахнулся от него Мамикон. – Скажу честно – если бы я попал в такую ситуацию, тоже бы себе места не находил. Но мужик на то и мужик, чтобы сомневаться, но не отступать. Я дело говорю?

– Дело, – согласился Василий.

– Ну, раз дело говорю, значит, справишься. Так что бросай сомневаться. И убери это кислое выражение с лица. Люди подумают, что у тебя зуб болит, – подытожил Мамикон.

Василий криво улыбнулся. Не сказать что разговор снял с его души камень, но он определенно помог ему смириться с неожиданными переменами в жизни и настроиться на добрый лад.

Во второй его визит доктор оказался дома. Он сам открыл дверь, посторонился, пропуская Василия в крошечный холл. Слева от входа стоял деревянный стул, видно, для того, чтобы надевать обувь сидя. На сиденье лежали баночка шпрот и пачка печенья.

– Сегодня тоже не с пустыми руками? – полюбопытствовал доктор и забрал у Василия газетный сверток. – О, сайра. И еще печенье. Оставьте тут, заберете потом с собой.

– Я от чистого сердца… Вы не подумайте… – заоправдывался Василий.

– Я тоже от чистого сердца. Спасибо большое, но приносить нам ничего не надо. Проходите в гостиную, располагайтесь. Нужно поговорить.

Едва они опустились в кресла, как в комнату вошла, неся перед собой поднос с угощением, Мария. Василий смущенно встал, затоптался но месте.

– Сидите-сидите, – улыбнулась она ему и поставила поднос на стол. – Вы сами за собой поухаживайте, а я пойду, не буду вам мешать.

Доктор разлил по чашкам чай, положил Василию пирога, придвинул сахарницу. Василий поблагодарил и вопросительно уставился на него.

– Ешьте, пирог очень вкусный, Мария его сама пекла.

– Кусок в горло не лезет.

– Ну ничего, поговорим, а потом поедите.

Разговор с доктором выдался недолгим, но тревожным. Первым делом тот рассказал о состоянии здоровья Анатолии. Василий мало чего понимал в его объяснениях, но, судя по озабоченному тону, дела обстояли не очень хорошо. И низкое давление Анатолии доктора смущало, и какой-то белок в моче, и общая слабость, с которой никак не могли справиться.

– Продержаться осталось месяц. Но, если состояние ее не улучшится, придется делать операцию раньше срока. – Он сцепил пальцы на колене и сразу же расцепил их. Видно было, что волнуется. – В любом случае приоритетной для нас остается жизнь Анатолии, так что мы сделаем все от себя зависящее, чтобы спасти ее.

– Что означает прирори… тетным?

– Важным. Если перед нами будет стоять выбор, кого спасать, мы выберем мать. Но я вас уверяю, что мы из кожи будем лезть, чтобы вытянуть обоих.

Василий несколько раз сжал и разжал свои огромные, искалеченные тяжелым кузнечным трудом кулаки. Глаз не поднимал, чтобы не выдать отчаяния и боли.

Доктор перегнулся через столик, осторожно коснулся его руки:

– Все будет хорошо, я вам обещаю.

– Чем я могу отплатить за вашу доброту? – совладав с собой, наконец выговорил Василий.

– Ничем. Буду с вами предельно откровенен – случай у вас уникальный. И если все пройдет хорошо, это поднимет престиж нашей клиники, понимаете? Это выгодная история для всех нас – мы обеспечиваем вашу жену отличным и, что немаловажно, бесплатным уходом и лечением, а взамен, когда все закончится, получаем дополнительные бонусы в виде финансирования из казны, возможности открыть исследовательскую лабораторию и увеличившегося количества пациентов, которые захотят лечиться именно у нас.