Линия фронта неумолимо приближалась к границам Ленинградской области. Первые потери, первая горечь невозвратимых тяжелых утрат. Подписывая инспекторские свидетельства о списании самолетов, не вернувшихся с боевого задания, я читал фамилии погибших летчиков и штурманов, большинство которых хорошо знал, ибо это был довоенный кадровый состав, костяк ВВС Ленинградского военного округа. Невыносимо тяжело было читать эти скорбные документы, мысленно прощаясь с боевыми друзьями, павшими смертью героев в боях за честь, свободу и независимость Отечества.

На некоторые наши аэродромы стали прибывать экипажи, эскадрильи и полки, принадлежавшие ВВС соседнего Северо-Западного фронта. Добирались на машинах и пешком летчики и штурманы, потерявшие в боях самолеты или вовсе не имевшие таковых. Прорыв танковой группировки врага и форсирование противником Западной Двины лишил ВВС Северо-Западного фронта всех аэродромов и баз снабжения. К нам соседи прибыли в ослабленном составе, имея в наличии менее одной трети боевой техники [3] . Эти изнуренные в боях авиачасти, прибывавшие главным образом в район Старой Руссы, нуждались хотя бы в короткой передышке, пополнении личным составом и оснащении боевой техникой.

Мы искренне сочувствовали товарищам в беде и всем, чем могли, старались помочь, хотя сами испытывали острую нехватку материальной части. Мы ремонтировали даже такие разбитые самолеты, которые раньше списывались из-за большого объема работ.

В то тяжелое время, когда каждая боевая машина была на особом счету и ценилась на вес золота, а может быть, и дороже его, среди инженерно-технического состава не раз вспыхивал жаркий, острый и принципиальный спор о воздушном таране как средстве борьбы с врагом. В начальный период Великой Отечественной войны он получил широкое распространение. 27 июня 1941 года летчик 158-го истребительного авиаполка комсомолец младший лейтенант Петр Харитонов из-за отказа оружия не смог поразить фашистский бомбардировщик Ю-88. Решив любой ценой выполнить боевую задачу и уничтожить воздушного врага, младший лейтенант П. Т. Харитонов дерзко пошел на таран и ударом винта истребителя И-16 разрушил «юнкерсу» хвостовое оперение. Буквально через день, 29 июня 1941 года, боевые друзья Харитонова летчики того же 158-го истребительного авиаполка кандидат в члены ВКП(б) Степан Здоровцев и член ВЛКСМ Михаил Жуков, стремясь любой ценой защитить город Ленина, пошли не колеблясь на таран и уничтожили прорывавшиеся фашистские бомбардировщики.

Нас всех взволновало величие подвига трех богатырей. Но некоторые инженерно-технические работники, хотя и воздавали должное храбрости летчиков, вместе с тем не очень одобряли таран как средство борьбы с врагом. Ведь после такого удара и наш самолет нередко получал серьезные повреждения. Его с большим трудом удавалось отремонтировать, а порой приходилось даже списывать.

Услышав эти сетования, я напомнил людям, что таран для наших летчиков никогда не являлся самоцелью. Петр Харитонов не стал бы рисковать собой и самолетом, если бы безотказно действовало оружие. Таран есть крайний, но порой совершенно необходимый способ уничтожения врага. Впервые его применил наш знаменитый соотечественник П. Н. Нестеров в 1914 году. В воздушном бою под Волей-Высоцкой он таранным ударом уничтожил неприятельский самолет «Альбатрос» и сам погиб смертью героя.

В годы Великой Отечественной войны советские летчики приумножали героические традиции русских авиаторов. Только за три дня истребители 158-го авиаполка совершили три тарана. О героическом подвиге П. Т. Харитонова, М. П. Жукова и С. И. Здоровцева командующий ВВС Северного фронта генерал А. А. Новиков сразу же доложил члену Военного совета фронта А. А. Жданову, а тот по ВЧ незамедлительно сообщил Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину. 8 июля 1941 года был обнародован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении этих летчиков. Три славных богатыря стали первыми в Великой Отечественной войне Героями Советского Союза.

Обстановка на фронте все более осложнялась. Под натиском превосходящих сил противника наши войска вынуждены были оставить Псков, Гривочки, Старую Руссу. Группа немецко-фашистских армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала фон Лееба наносила главный удар через Лугу на Красногвардейск, намереваясь с ходу ворваться в Ленинград.

И хотя строительство лужского оборонительного рубежа не было завершено, советские войска поспешно заняли его и встретили врага сокрушительным огнем. На земле и в воздухе с новой силой разгорелись ожесточенные бои. Теперь летчикам нашего фронта стало совсем тяжело. Кроме 5-го воздушного флота на них обрушился и 1-й воздушный флот Германии. Соотношение сил резко изменилось в пользу противника.

Вражеские самолеты контролировали шоссе Псков — Луга — Ленинград, бомбили мосты, линии связи, автоколонны. Порой они охотились даже за отдельными машинами. Мне самому не раз приходилось попадать под штурмовые удары немецко-фашистской авиации.

Однажды мы, работники управления ВВС фронта, направились на автомашине в район Луги. Догнали колонну студенток, задорно распевающих походную песню. На плечах у них вместо винтовок были лопаты. Видимо, они шли рыть окопы.

Бодрое настроение девушек передалось и нам. Мы тоже запели, потом так увлеклись, что не услышали гула приближавшихся немецких самолетов. Шедший впереди грузовик вдруг резко остановился, и из его кузова начали поспешно выпрыгивать красноармейцы. Они сразу же побежали в лес. Наш водитель тоже затормозил автомашину. Едва мы успели соскочить на землю, как с оглушительным ревом пронеслась пара «мессеров», поливая шоссе свинцовым дождем. Где-то впереди, за леском, гулко ухнули разрывы бомб…

К счастью, фашистские воздушные пираты не причинили вреда ни нашей, ни другим машинам. Наученные горьким опытом водители стали теперь соблюдать определенную дистанцию. Сидевшие в кузовах экипажи, в том числе и наш, выделили наблюдателей за воздухом.

Чувствуя свое превосходство, вражеские летчики совсем обнаглели. Вскоре они появились над аэродромом, на который мы прибыли и где базировались наши И-16. Патрулировавшие в воздухе советские истребители не заметили врага. Командир полка нервничал, посылал в небо сигнальные ракеты, чтобы указать цель воздушным патрулям. Но все его усилия оказались напрасными.