– Ну хорошо, жердины… А на них что? Как мы Нанаса-то на эти жердины положим?

– Вот этого разденем, – кивнул Гор на труп Селиванова, о котором, признаться, Надя уже и забыла. – Куртка, штаны… Привяжем к жердинам и понесем. Ткань прочная, выдержит.

– Его ведь, наверное, похоронить надо… – брезгливо поморщилась девушка.

– Надо бы, конечно, – поскреб в затылке старик, – да только как мы его похороним? Ни лопаты, ни ломика. А тут камень один внизу, и с ломом-то мы бы день, небось, потеряли…

– Ну, тогда, вон, хоть к тому камню его оттащите, пока я за жердями хожу, – кивнула на знакомый валун Надя. – И веток каких-никаких нарвите, забросайте…

– Звери все одно растащат, – пробормотал под нос Гор, но кивнул, добавил громче: – Оттащу, забросаю. Ты иди, а то время-то – оно тоже идет. И на вот, возьми, – протянул он девушке пистолет Селиванова. – Я эти пукалки не люблю, а тебе, глядишь, когда и пригодится.

Наде пришлось спуститься почти к самому лесу – выше него деревья были совсем низкорослыми и кривыми. А спустившись, она вспомнила о большеногом великане – вот бы кто помог донести Нанаса, хоть до самого сыйта!..

Девушка прислушалась. Из глубины леса, кроме шелеста листвы и пения птиц, не доносилось ни звука. Было непонятно, чем же закончилась встреча «большеногого» с бандитами. Но поскольку прошло уже достаточно времени, а те так и не продолжили погоню, то, скорее всего, он заставил их все-таки убраться восвояси. Только где же сейчас искать его самого? Вернулся, небось, к своей новой семье.

«Интересно, – внезапно подумалось Наде, – что же такое он «показал» ночью мужу, что тот не захотел с нею делиться? Ведь по Нанасу было видно, что узнал он нечто плохое, да и скрывать хорошее ему было бы незачем… Неужели он знал о своем ранении заранее? Знал, что Селиванов будет в него стрелять?.. Но тогда нужно было не молчать, а наоборот, рассказать все ей и Гору, уж втроем-то, да с помощью Сейда, они бы наверняка справились с предателем, разоружили бы его!.. И Сейд, подлец мохнатый, промолчал! Неужели не понимал, что своим дурацким обещанием он только делает Нанасу хуже?!..»

Но сокрушаться теперь было поздно, хотя Надя и пообещала себе, что обязательно надерет Сейду уши за непростительное упрямство, приведшее к столь трагическому результату. «А если вдруг… если Нанас умрет… – подумала она, вздрогнув от ужаса, – я собственноручно прикончу эту глупую псину!»

Накрутив себя, девушка принялась рубить несчастные березки так, словно именно они были виновны в случившемся.

К Гору и Нанасу они с Сейдом вернулись одновременно. Надя бросила перед стариком жерди и решительно двинулась к псу, с таким суровым видом, что тот даже попятился.

«Я нашел, – удивленно посмотрев на нее, «сказал» Сейд. – Нашел пещеру. Не очень далеко. Большая, уходит глубоко в гору, я не пошел до конца».

– И что, расцеловать тебя теперь? – продолжала наступать на него девушка. – Или, может, тебе твой куцый хвост совсем оторвать за твою честность?..

Сейд от изумления сел.

Поднялся от жердей, к которым он начал прилаживать одежду Селиванова, и старый варвар.

– Ты чего это, дочка? Собака-то в чем провинилась? Наоборот, молодчина наш Сейд, пещеру нашел, вон…

– Молодчина?.. – стрельнула Надя в Гора взглядом и тут же вновь вонзила его в пса. – А что, если бы он нам обо всем рассказал раньше и тогда бы вообще не пришлось ее искать, это как по-твоему можно назвать?

– Что бы он нам рассказал? – недоуменно заморгал старик. – Откуда же он знал, что так выйдет?

– Ну, что скажешь, образина мохнатая? – склонилась над виновато склонившим голову с прижатыми к ней маленькими ушками Сейдом девушка. – Что ты знал? Говори, теперь можно. Теперь ты свое дурацкое слово не нарушишь – не перед кем его нарушать теперь!

«Нанас еще жив…» – едва заметно качнулся пес.

– Надеюсь, ты не очень этим расстроен?.. А ну, не дуркуй! Сейчас же рассказывай все, что тебе было известно!

«Зачем ты так?.. – резко вскинул голову Сейд. – Я люблю Нанаса! Я хочу, чтобы он был живой! Я бы лучше сам умер вместо него! А то, что показал ему «большеногий»… Я же этого не видел!.. Нанас сказал мне, что там был он сам с окровавленной головой.

И что ты ее бинтуешь. Это все… Может, сам он видел больше, но мне сказал только это. И попросил меня об этом молчать. Сказал, если бинтуешь – значит, он живой. Может, вообще царапина… Зачем зря расстраивать? И что бы ты сделала, если бы узнала?..»

Надя медленно опустилась перед псом на колени, обняла его и заплакала, уткнувшись лицом в теплую шерсть.

– Прости… Прости, Сейдушка, ладно?.. Ты же знаешь, как я люблю его… Ведь я не смогу без него жить…

«Не надо без него жить, – «ответил» Сейд, – надо с ним вместе. И вы будете жить вместе. Долго! Я знаю. Даже не надо у «большеногого» спрашивать».

– И ты на меня не сердишься?.. – прошептала Надя.

«Я не умею на тебя сердиться» – «услышала» она в ответ.