– Ну и что? А теперь можем. Просто перешли на новую стадию отношений.

– А может, просто не заметили, как наша любовь умерла?

Вика молчала. Сашке опять стало страшно.

– А знаешь что, Вика! Расскажи мне про Светку. Она, кажется, твоя подруга и собиралась замуж?

– Саш, она уже полгода замужем и последние 2 месяца не моя подруга.

– Вы что, поссорились? Почему?

– Это долгая история.

– Так расскажи, мы же никуда не спешим.

– Сашка, посмотри на часы!

– 3:42. ну и что? Рассказывай. Отоспимся в субботу, а в воскресенье пойдем в кино. И Светку с мужем возьмем. Только помирим вас и вчетвером пойдем в кино. Согласна?

– Неужели тебе действительно интересно, почему мы поссорились?

– Конечно! Малыш, ведь ты – моя жена, а я не знаю и половины того, что происходит в твоей жизни!

– Солнышко, она сказала, что у меня некрасивое платье! И еще…

В ту ночь они узнали много нового друг о друге, опухшие и заспанные явились на работу, вечером забыли поужинать, потому что поехали к Светке показывать новое платье Вики, а в воскресенье так и не досмотрели фильм, потому что уснули в кинотеатре.

Только Сашка еще долго радовался, что сон так и остался сном.

У меня переходный возраст.

– В смысле? Тебе почти тридцать, не поздновато?

– Вот именно. Почти. Тридцать. То есть, вроде как и не тридцать пока, но уже вроде как пора.

– Не понимаю. Объясни лучше.

– Переходный возраст. С одной стороны, уже почти тридцать. Хорошая работа, должность, достойная репутация, отличное резюме, семья, ребенок. Сама серьезность, степенность и разумность. С другой стороны, в душе все еще бегает 16-летняя девчонка, пацанка, сумасшедшая, энергичная, открытая душой…

– А в чем проблема? Эти две барышни могут вместе уживаться? Что плохого в степенной женщине на работе и веселой в семье и с друзьями? По-моему, так и надо.

– В том-то и дело. Я их двоих никак не могу примирить. Та, которая старая, она именно старая, у нее за плечами опыт, во многом: в любви, в дружбе, в отношениях, в работе, в семейной жизни… Вроде как многое знает, умеет, других любит поучить жизни иногда… И ощущение, что ей не тридцать, а все пятьдесят. Такая вот умудренная мадам. И что дальше-то? Старение и мудрение? Она мне не нравится. Хоть у нее и успехи в профессиональном плане, но что касается души, там туман…

Оля снова посмотрела на часы: без четверти три. Ночи. А Егора все нет. Какая по счету эта ночь, когда он приходит домой под утро? Третья, четвертая за две недели? Потеряла счет. Посмотрела на сына. Наконец-то уснул. Чувствует, что мамка переживает? Наверное. Потому так неспокойно спит, потому часто просыпается и плачет. Оля устала. Устала от плача сына, от бардака в доме и раскиданных игрушек, от немытой уже несколько дней плиты. И главное, от своей же усталости и бессилия. Когда уже все равно и на немытую плиту, и на игрушки. Когда мысли заняты только этим глухим одиночеством и чувством ненужности. Ненужности самому близкому – мужу. Эти ночные отсутствия, часто сопровождаемые пьянством, эти брезгливые взгляды, на нее, на плиту и на игрушки, эти упреки в том, что плохая хозяйка… Где романтика? Где кафе, кино, цветы, да просто добрые слова? Куда все ушло? И в чем ее вина? А эти смски и звонки с неизвестных номеров? Не копаться в телефоне? Возможно. Но как можно не копаться, когда не понимаешь, что происходит, откуда такая пропасть между супругами? Ведь было все иначе… Почему от отношений остались только скандалы? И куда от этого бежать?

А Егор. А что Егор? Да, утренние приходы домой – это, конечно, плохо. Но дома – еще хуже. Дома только упреки, недоверие, любое слово превращается в скандал, вспыхивает, как спичка, моментально… Вроде и не хотел обидеть или задеть, всего то спросил, почему опять раскиданы игрушки и когда уже будет вымыта плита?.. потому и не хочется спешить домой.. у друзей не то, у друзей пьянки, какие то нелепые шутки, но все не то, хочется тепла, домашнего тепла и уюта… Где забота, ласка, внимание и понимание? Дома – не хозяйка, курушка, которая давно забыла, что такое макияж. Да и не в макияже дело, дело во внимании к тому, кто рядом… Раньше же были и короткие юбки, и яркие наряды, и вечерний макияж, и все это – для меня, любимого и родного. Женщина, ее ведь хочется видеть рядом красивую и цветущую. Просто от радости от того, что рядом любящий мужчина. А если этого нет, если она не хочет даже одеть футболку другую, без дыр и пятен жира. Где былая любовь, страсть? Почему от отношений остались только скандалы? И куда от этого бежать?

Иринка вышла из машины, захлопнула дверь и посмотрела наверх. Там, на четвертом этаже, где в квартире горит свет, ее ждет Андрей. Наверняка снова за компьютером. Интересно, он уже ужинал, или опять заигрался и забыл даже поесть?..

– Привет, как день прошел?

– Привет, хорошо все, как обычно.

– Что так долго? Опять собрание затянулось?

– Да, собрание.

Собрание. Если бы ты знал, что это было за собрание. Снова в машине. Снова на той поляне, недалеко от въезда в город, после поста ГАИ налево по грунтовке… Слова и взгляды. Неровное дыхание и эта страсть. Она обжигает, она учащает сердцебиение, заставляя пульс биться с бешеной скоростью… и снова взрыв, вселенная распадается на атомы, первобытный рык вырывается из груди мужчины, который рядом, мужчины, который эту страсть дарит, который нежный и сильный, заботливый и иногда грубый, ранимый и непроницаемый. Настоящий. Запотевшие стекла машины… Снова курить. И снова он – стыд. Раскаяние и чувство собственной ничтожности. Этот мужчина лишний, его не должно быть, он третий, должно быть без него… Но как без него? Если только с ним звезды ярче, снег белее, а тело, – тело с ним оживает, забытые ощущения, когда каждая клеточка трепещет, тянется к другому телу, такому горячему и близкому, такому запретному… И эти его глаза, и очертания губ, и смелые руки… Секс ради секса? Нет, конечно. Нет такого. Бывает, возможно, но только у последних подонков. Настоящий секс – это любовь. Высшая степень наслаждения другим человеком, тем, что он есть, а сейчас он рядом, и все прекрасно…