Шрифт:
С Дьюком? Он был неотразимо сексуальным, начиная с тяжелых глаз и полных губ, заканчивая огромными плечами…
– Я ждал этого весь день, – сказал он скрипучим голосом.
Кейт вспыхнула от головы до пят.
– Я тоже…
Она смутно услышала звонок телефона, словно эхо далекого мира, который их абсолютно не касался. Может, звонил ее мобильный, не важно. На самом деле, грохот мог прокатиться по ресторанчику, и она вряд ли бы обратила внимание.
Боже, она хотела его. Здесь. Сейчас…
– Скажи мне кое-что, – произнес он.
– Что?
– Твое имя. Я до сих пор не знаю, как тебя зовут.
Кейт улыбнулась и опустила глаза. Похоже, об этом она забыла.
– Кейт. Кейтлин.
– Милое имя.
– Спасибо.
Иииии, вернемся к молчаливым взглядам.
По факту, когда пришла официантка с меню, они все еще сидели вот так, смотря друг другу в глаза, держась за руки. Они не обратили внимания на то, что им принесли, и не ответили на вопрос о желаемых напитках.
– Я не голоден, – сказал он. – В плане еды. А ты?
Кейт покачала головой. Этого было достаточно.
Они оба встали из-за стола и, после того как он оставил пятерку на чай, вышли из заведения.
Холодный ветер снаружи нисколько не прочистил ее мозг. Поэтому, когда Дьюк указал на лодочный сарай в викторианском стиле в двухстах ярдах от них, и вопросительно кивнул головой?
– Да, – ответила она.
Самый близкий вариант уединиться из доступных: еще слишком холодно для гуляющих по вечерам, и там должно быть укромное место. Важнее всего? Она не хотела терять время на обсуждения кто-за-кем-на-чьей-машине-и-куда.
Даже короткая прогулка займет вечность.
Доказательство того, что в некоторых условиях расстояние, как и время, величина относительная.
Глава 30
– Девина, меня беспокоит твое состояние.
Сидя на кушетке своего терапевта, Девина теребила пряжку на сумке Гуччи. Офис был обставлен определенно не в ее стиле – переполненный подушками, в грязно-коричневых тонах, с мохнатым ковром, тут и там на полках расставлены разнообразные статуэтки из дерева, будто они представляли какую-то стоимость. Две коробки с «клинексами» [137] . Для плакс.
137
Носовые платочки
– Девина?
Ее терапевт сидела напротив за столом со стеклянной столешницей, ее полное тело как всегда было завешано складками ткани с цветочным рисунком. К слову о чехле для себя… Девина выглядела паршиво в своей настоящей форме, но исправляла это хорошей кожей, подогнанной по фигуре. Но эта женщина с мягким голосом и вечно-сочувствующим-взглядом? Распашонка далека от модного наряда.
Хотя, чем еще прикрыть это безобразие?
С другой стороны, это не только ее проблема. Будучи человеком, ей оставалось только менять одежду, если хотела изменить внешность. Ну, также была пластическая хирургия, которая мало чем помогала….
– Девина.
О, гляньте, она наклонилась вперед и сильно напряглась.
Девина снова сосредоточилась на своей сумке, думая о том, насколько она и ее терапевт были непохожи друг на друга. Фигура женщины могла напоминать одну из этих подушек, но внутри она была красива… под всеми слоями медленного метаболизма в купе с сидячей работой и, вполне вероятно, фармакологическим эстрогеном, ее душа сияла чистым, белым светом благости.
Девина такой не была. Без внешней личины?
На глазах выступили слезы, и было сложно говорить сквозь ком в горле.
– Я… страшная.
– Ты можешь рассказать мне больше?
Будь она проклята, Девина была так расстроена, ее даже не оскорбило, что терапевт не воскликнула «БОЖЕ, конечно же, нет!».
– Не знаю, что я несу. – Девина махнула рукой. – Ничего серьезного. Давайте сменим тему.
– Я уважаю твое желание не обсуждать этот вопрос. Но зачастую вещи, о которых мы не желаем говорить – именно те проблемы, которые нуждаются в решении. Мы должны принять участие в этой работе. Может, ты расскажешь, что вызвало в тебе такие чувства?
По голове, словно тонна кирпичей, ударил образ ее, стоявшей на коленях, с вялым членом Эдриана во рту.
Резко открыв сумку, Девина начала пересчитывать тринадцать идентичных губных помад, которые всегда носила с собой…
– Девина, ты можешь остановиться?
Когда она покачала головой, терапевт сказала:
– ОКР, по крайней мере, от части – это плохо адаптируемая система самозащиты. В этом отношении она уходит корнями в необходимость чувствовать безопасность в непредсказуемом мире… в мире, где люди могут подвести нас, причинить боль, но в отношении важных для нас вещей результат может от нас совершенно не зависеть. Мы цепляемся за ритуалы и предметы все сильнее, руководствуясь ошибочной верой в то, что так мы почувствуем себя в большей безопасности. Но в конечном итоге, наш механизм борьбы со стрессом связывает нас.