Макс стоял на одном месте и не шевелился, его сестра первый раз в жизни говорила настолько эмоционально. Она не злилась, нет, скорее просто выплескивала всё то, что копилось в ней все эти долгие годы. Он прекрасно осознавал, что Дженифер, будучи совсем маленькой девочкой, взяла на себя то, что порой не под силу даже вполне взрослому человеку, и что жила она так несколько лет. Но он даже и подумать не мог, что его маленькая сестренка и по сей день живет под градом пуль, каждый день страшась того, что не выдержит их натиска.

Он притянул сестру к себе и почувствовал, как она расслабилась в его объятиях, так было всегда, и Макс был рад, что это не изменилось.

– Прости меня, я знаю, что и тебе было нелегко.

– Всё хорошо, - она замотала головой, - сейчас важно совсем другое, что мы будем делать с рестораном?

Макс обреченно вздохнул. – Скажем Розмари правду.

Дженифер резко отпрянула от брата и заглянула ему в глаза: - Нет, ты что, совсем с ума сошел? Мы не можем сказать ей, что ты бесчестно ей наврал, тем более, что без её помощи, «УолтерПирс» будет обречен!

– Но у меня нет невесты, ты что, хочешь, чтобы я её себе придумал?

– А почему бы и нет? Мы попросим кого-нибудь помочь.

Глаза Макса расширились: - Ты из ума выжила?

– Но Макс, это единственный способ!

Он отошел от сестры и отвернулся: - Нет, не единственный, и ты это знаешь.

– Мы не можем потерять ресторан, - Дженифер закусила губу, понимая, что нужно бить по самому больному, - дедушка не простил бы нам такой ошибки.

И она попала, потому что мышцы на спине Макса мгновенно напряглись.

«Дедушка не простил бы нам такой ошибки».

Нет, этого он просто не мог допустить. Уолтер Пирс был для него единственным человеком, которому Макс был обязан своей жизнью, и тем, чего он достиг, и подвести его, означало бы просто наплевать на всё, что он сделал для их семьи.

– Макс, - Дженифер дотронулась до плеч брата и вздохнула, - прости меня, я не хотела так говорить, но этот ресторан – наше всё, и ты должен сделать это, чтобы его спасти.

– Что сделать? Сыграть в игру? – Макс развернулся к Джен.
– Да кто в здравом уме согласится помогать мне в таком? Платить кому-то за это деньги – низость, а играть на чужих чувствах – отвратительно мерзко. Тем более, что я не смогу обманывать Розмари, это неправильно. Да и если это вдруг затянется? Это будет ужасно нелегко.

– Кто знает, как всё это повернется? Может и не придется долго обманывать.

– О чём ты?

– Может, она посмотрит на вас один раз и решит, что у вас всё прекрасно. А потом просто поможет нам спасти наш бизнес.

– Ты не знаешь Розмари Браун, она будет проверять всё предельно досконально. Она будет искать любые шероховатости, и если, хоть что-то покажется ей странным, нам не только не видать её денег, но и придется жить с вечным чувством вины и позором, который опустится на всю нашу семью, и в частности на нашего покойного деда. А я не могу этого допустить.

– Ты смотришь слишком далеко, мне кажется, что всё обойдется, Макс.

– Ты привыкла всегда всё продумывать заранее, привыкла, чтобы все твои мысли и чувства были разложены по полочкам, ты привыкла к порядку, именно поэтому ты создаешь неповторимый, особенный для каждого интерьер, который так нравится твоим клиентам, правда? Делая план, ты можешь знать наперед, как именно будет выглядеть твоё творение. Но Дженифер, в жизни так не бывает, здесь едва ли можно с определенностью сказать, что наш обман не скажется на судьбе ресторана отрицательно.

Его сестра улыбнулась:

– Когда я создаю неповторимый и особенный для каждого интерьер, как ты выразился, я не всегда знаю наперед, как будет выглядеть то, что я делаю, потому, что в процессе у меня появляются новые идеи и мысли. Это как в жизни, планам здесь совершенно не место, хотя я и планирую, потому что так надо, и, наверное, потому, что мне так проще, но это совсем не значит, что всё, что делаю, подвергнуто жёстким просчетам. Нет, – она нежно дотронулась до щеки Макса и вздохнула, - ты должен понять, что спонтанность и неожиданности есть везде, и в этом прелесть жизни. Без надежды и риска было бы невыносимо просыпаться по утрам каждый день, поверь мне, это то, что я запомнила навсегда.

– И в кого ты у меня такая чудесная? – он улыбнулся и погладил сестру по волосам.

– Наверное, в старшего брата.

Он рассмеялся. – Ладно, но врать для меня всё равно будет невыносимо, хотя я буду тешить себя мыслью, что это ты меня заставила.

– Вот ты паразит! – она толкнула его в плечо и рассмеялась, когда Макс подхватил её на руки. – Отпусти! Мне же страшно! И я тяжелая!

– Шутишь что ли? Пушинка моя.