Шрифт:
1 марта 1983 г.
Лакнау
Многоуважаемый Прабху Джи,…теперь и Индия стала голой и загрязненной, причина чему – вырубка лесов. Ты сам причастен или был причастен к этому, и не хуже моего знаешь, насколько опустошены районы Карвара и Дхарвара. Повалены миллионы деревьев для возведения дамбы в Калинам. Я был свидетелем, как были погублены деревья, растущие по берегам реки в Лонде, но был бессилен что-либо сделать.
Я побывал в Харидваре и Ришикеше. Ежедневно я видел, как 2000 мужчин и женщин и детей вырубают деревья и бросают их в Гангу, загрязняя ее «дровами». И так продолжается уже много лет. И на то есть основание. За такой груз каждому дают по 8 рупий, да и другого топлива у жителей нет, кроме леса. Газ проведен не по всей стране. Я не вижу никакого выхода из сложившейся ситуации. Каждый день во время своих вечерних прогулок я вижу огромное количество людей, хлестающих своих ослов, развалившихся на нежных ветках молодых деревьев. Каждый удар отражается в моем сердце. Единственным средством для меня было переместиться на поле сражения Курукшетры, где я стал свидетелем разговора между учеником и его мудрым учителем, когда армии стояли лицом к лицу, грудь против груди.
«Но я не могу сражаться, – сказал Арджуна. – Среди них мои двоюродные братья, родственники и мой учитель по стрельбе из лука».
Он бросил свой лук на землю, опустился на колени и стоял так с низко опущенной головой, дрожа всем телом. Лицо было бледным от страха, а губы плотно сжаты.
Вот где начинается Гита. Устами самого Бога говорила мудрость Вселенной. Мы можем поговорить в Бомбее о том, что же случилось дальше. В своем последнем письме ты привел много цитат из Гиты, тем самым спровоцировав меня на этот разговор. На этом я остановлюсь, поскольку, если стану продолжать, это будет поистине нескончаемый диалог. Даже Кришна остановился в конце восемнадцатой главы, после 700 шлок, но начав рассказывать, что же Кришна сказал своему возлюбленному ученику и другу, я уже не смогу прервать свою речь. Временные и языковые возможности не позволят выразить все то, что я хочу сказать.
Я начал темой о загрязнении Индии и затем перешел к Гите, Арджуне и Кришне, так как Кришна имел дело с основной скверной, загрязнением человеческих умов, которое началось с Адама и Евы и продолжается по настоящее время. Наш разум загрязнен. Одна религия выступает против другой, евреи против арабов, арабы против персов, капиталисты борются с социалистами, каста выступает против касты, семья против семьи, брат против брата, муж против жены – все это свидетельствует о скверне умов. Если смыть ее с наших умов, мы сможем жить как боги на небесах. Может, это всего лишь мечта, но я хочу, чтобы она осуществилась.
Я встречаю молодых юношей, девушек и детей и учу их, как жить в мире и согласии со всеми живущими на Земле существами. Боги, люди, животные, птицы, деревья, морские твари и даже камни и песок указывают на то, что все произошло из одного источника, включая прошлое, настоящее и будущее, не нарушая единственность Себя… Остальное мы обсудим с тобой при личной встрече.
Спасибо.
29 июля 1984 г.
Дорогой Прабху Джи,…мы вместе с одним молодым человеком из Санкхли приехали в Понду, и он провел со мной вечер, массируя мне ноги. Утром он поблагодарил меня, сказав следующее: «Я просветлел». Присылаю тебе копию оставленной им записки.
Дорогой Пунджаджи, я покидаю это место с чувством глубокой удовлетворенности. Все, что я хотел, я получил, и мне нечего больше искать. Я обрел свободу, счастье, завершенность, просветление и освобождение благодаря милости учителя, гуру, Я, которым вы являетесь. Спасибо.
Искренне ваш, Патил…27 июля 1985 г.
Лакнау
Дорогой Прабху Джи, я был глубоко потрясен, прочитав о крушении рейса № 182 компании «Каникша Эир» 23 июня 1985 года. Погибли 329 невинных людей, среди них были дети, женщины, в том числе и беременные, и мужчины всех возрастов. Их жизнь оборвалась внезапно в небе. Это самое масштабное бедствие после взрыва самолета «Император Ашока», который упал в Арабский океан, спустя несколько минут после его взлета из Санта Круз.
Несколько дней в своих снах и видениях я погружался в Атлантический океан, где находил тела погибших, и искал черный ящик, записи которого могли бы помочь установить причину крушения. Я не могу вернуться в свое нормальное состояние…
Вот что приписывают религии своим последователям – убивать людей, не входящих в их «стадо».
Я соболезную родственникам погибших, они должны быть мужественными, представ перед лицом потери дорогих им людей. Я молюсь за шанти душ, которые так скоропостижно ушли из жизни, особенно за детей. Они еще играли со своими куклами, когда произошло крушение.
Хари ом.13 апреля 1987 г.
Лакнау
Дорогой Прабху Джи,…я вполне удовлетворен возложенной на меня миссией и пройду этот путь до конца. Я простираюсь перед Господом Раманой, который таким образом задействует заложенный в каждом человеке и любом живом существе неописуемый, неугасимый и непостижимый Свет…
По мере подбора материала для этой книги я показывал Пападжи все интересные истории, письма или рассказы, исходящие от его старых преданных. Он с интересом их читал, но при этом никогда не проявлял инициативу и не советовал мне знакомиться с теми или иными людьми, которые могли бы рассказать немало интересного.
Однако однажды он посмотрел на меня и неожиданно сказал: «Ты еще не получил письмо от Габри?»
Шри Габри был начальником почтового отделения в Лонде, в то время как Пападжи регулярно давал там сатсанги. Я уже обращался к нему и получил краткий ответ, где говорилось, что он предпочел бы не рассказывать о своих переживаниях, поскольку считает, что они никому не интересны. Такое письмо я не стал показывать Пападжи, так как в нем не было ничего особенного, но когда он задал мне этот вопрос, я отыскал его и показал Пападжи.
Пападжи прочел письмо и сказал: «Напиши ему, что я прошу рассказать его историю. Я хочу знать, что с ним случилось».
Затем Пападжи рассказал некоторые моменты, которые разожгли во мне аппетит.
«Лонда – маленький городок, где все друг друга знают. Габри был местным начальником почтового отделения. Он был коммунистом и атеистом и, казалось, с негодованием относился к тому, что в его деревне проводились сатсанги. Обычно он дружелюбно приветствовал всех жителей деревни, но как только встречал меня, он злобно смотрел на меня или просто игнорировал. Затем в нем произошли неожиданные и кардинальные изменения. Помню, как однажды утром на мой сатсанг вбежала его жена. На ее лице было удивление, как будто она не могла поверить своим глазам.
„Мой муж сидит в моей комнате для пуджи и медитирует! Что вы с ним сделали?“
Я до сих пор не знаю, каким же образом я был замешан в это, но определенно что-то с ним произошло. Напиши ему письмо и скажи, что я бы хотел это узнать».
Я отправил Шри Гарби письмо, упомянув в нем, что беседовал о нем с Пападжи. На этот раз я получил длинный и содержательный ответ:
Я воздержался от подробного ответа на ваше первое письмо, поскольку считал себя заурядным человеком, не заслуживающим того, чтобы о нем упоминали в биографии такого известного во всем мире учителя, как Шри Пунджаджи. Я все еще убежден, что история, поведанная деревенским жителем, который не пользуется особой известностью даже в своей деревне, не будет иметь особого значения.
Возможно, Пунджаджи считал меня коммунистом, и я действительно много читал про социализм, но несмотря на это я никогда не разделял их идеи. Полагаю, более правильно было бы назвать меня рационалистом. Я относился к числу тех, кто был готов принимать новые идеи, но только оправданные и полезные.
Сейчас у меня уже не такая хорошая память, поэтому в своем повествовании я в основном опираюсь на записи из дневника, который вел в былые дни. Это Пунджаджи посоветовал мне завести дневник. Он сказал, что это поможет мне спуститься на землю и должным образом выполнять свои рабочие обязанности.