Это традиция в Индии. Если члены семьи или друзья заболевают, мы сразу же приходим их проведать.

«Нельзя, – ответил Энрике. – Мы не договаривались с ней о визите. Если мы хотим увидеть ее, мы должны пойти к ее служанке и договориться о встрече. Даже я не могу увидеться с ней, не договорившись предварительно с этой женщиной».

«Но ты же ее сын, – не веря своим ушам, сказал я. – Неужели тебе необходимо разрешение служанки, чтобы навестить больного члена своей семьи?»

«Да, – ответил он. – Здесь такая традиция. Я не могу войти к ней в комнату, даже если она здорова, не получив предварительно разрешения через ее служанку».

Эта поездка по Европе оказалась очень познавательной для меня. Живя в Индии, я даже не мог представить себе, что западные семьи так живут. В этот день мать Энрике решила побыть одна. Даже ее муж не смог попасть к ней, потому что он не получил необходимого разрешения от ее служанки. Позже мы выяснили, конечно же, через служанку, что она даже не была очень больна. Она просто потеряла голос и решила денек полежать в постели.

Я сказал Энрике, что хочу встретиться с христианскими монахами-созерцателями. Он был самым подходящим человеком, чтобы просить его об этом, так как он несколько лет прожил в христианском монастыре. Энрике провел свои монашеские годы в Монсеррате, очень известном монастыре, расположенном недалеко от Барселоны. Он знал настоятеля и сказал, что, возможно, через него сможет договориться об интервью с отшельником, который жил отдельно от основной общины.

Мы поехали туда и познакомились с отцом Базилио. Он сделал мне сюрприз, сказав, что слышал обо мне от нескольких монахов, которые встречались со мной в Индии. Он сообщил, по-моему, шутя, что я оказал подрывное влияние на некоторых из его монахов.

«Они уезжали в Индию глубоко верующими католиками, но после встреч с такими людьми, как вы, они возвращались с малами изрудракши на шее и пели „Ом“ вместо „Аве Мария“».

Я обедал с аббатом и несколькими монахами. Я помню, что к столу подавали много вина. Мне тоже предложили немного, но я отказался. Я никогда не пью алкоголь. Питье вина в больших количествах, похоже, входит в европейскую традицию монашества. Мне предлагали вино почти в каждом монастыре, в котором я был.

Я спросил нескольких знакомых: «Видели ли вы когда-нибудь Бога? Если не физическими глазами, в состоянии бодрствования, то хотя бы во сне или в видении?»

Выслушав их ответы, я понял, что никто из них, даже настоятель монастыря, не видел ни Бога, ни Иисуса, даже во сне. Они были немного удивлены моим вопросом, так как, похоже, даже не думали, что видеть Бога или Иисуса – это допустимая духовная цель.

Я спросил одного из старших монахов: «По-моему, вы не придаете большого значения видению Бога. Но если кто-нибудь из ваших монахов сообщит вам, что ему явился Иисус, как вы на это отреагируете? Что вы посоветуете?»

«В этих случаях надо быть осторожнее, – ответил он. – Такие видения бывают время от времени, но часто они случаются с психологически неуравновешенными людьми. Шизофреники часто сообщают, что они видят Бога или даже что они являются Богом, но мы не можем принимать их заявления всерьез, потому что они сумасшедшие. По моему опыту, люди, которые сообщают, что им являлся Иисус, как правило, имеют психические отклонения».

После обеда меня водили по монастырю и познакомили с несколькими монахами. Там была красивая статуя Девы Марии, которая очень мне понравилась. Во время этой прогулки один из монахов подошел ко мне и очень искренне спросил, могу ли я помочь ему увидеть Иисуса Христа.

«Я сегодня услышал ваш разговор о видении Бога или Иисуса. Я слышал, что вы сами видели Иисуса, даже несмотря на то что вы индус. Я тоже всегда хотел увидеть Его. Можете ли вы мне помочь?»

Если кто-то задает мне этот вопрос, я всегда отвечаю «да», потому что, если у человека есть огромное желание увидеть Бога и если у него есть вера, что Бог явится ему, значит Он явится. Я пригласил этого монаха (по-моему, его звали Фернандес) на свои сатсанги, которые я проводил в Барселоне. Он принял приглашение, и старшие монахи разрешили ему поехать.

Похоже, монастырь Монсеррат отличался очень либеральным отношениям к другим религиям, потому что, когда меня в конце концов отвели к отцу Эстанислау, отшельнику, к которому я приехал, я увидел у него на стене огромный «Ом» и фотографию Раманы Махарши на полке. Он жил на горе над основным монастырем в маленьком домике, до которого можно было добраться либо по канатной дороге, либо по лестнице, в которой было около семисот ступеней. Я вверх поехал на фуникулере, а обратно спустился по лестнице.

Отец Эстанислау был предупрежден о моем визите заранее. Когда я вошел в комнату, он спросил: «Это Пунджаджи?»

«Да», – ответил я.

«Хорошо, – сказал он. – Я хотел встретиться с вами. Я думал о том, чтобы поехать к вам в Индию. Но теперь в этом нет необходимости».

Мы сидели вместе в течение некоторого времени, и у нас получилась отличная встреча, в полном безмолвии. Я упорно и долго искал живого христианского мистика и в конце концов встретил его в отшельнической хижине в Монсеррате. Я в своей жизни встречал много христиан, но этот, несомненно, был лучшим из них. Мы не провели много времени вместе, потому что в этом не было необходимости. Примерно через пятнадцать минут я попрощался и начал спускаться вниз с горы.