— Хорошо, я все поняла. Я, пожалуй, пойду, время. — и взглянула на часы. До вылета, оставалось полчаса.

Мое семейство, смотрело, как я поднимаюсь к таможенному контролю. Я помахал им рукой на прощанье, и вошла внутрь.

— А действительно, что это было? — присаживаясь на стул, в зале ожидания, подумала я.

— Так, начнем по порядку. Все началось еще на подъезде. Меня окружил гул голосов, внутри нарастала горящая волна. В здании космопорта я выпала в осадок и не могла пошевелиться. При этом я все видела, слышала и отдавала себе отчет, в том, где я и с кем.

Хм, гул голосов — слышу, но не понимаю. Говорят в разнобой и одновременно. Горящая волна — напоминает, будто я выпила стопку текилы. Которую стащила с новогоднего стола, в тайне от родных. Тепло, хорошо и хочется повторить. И самый главный вопрос, почему это началось и как это закончилось. Может я съела, что-то не то, на завтрак? Нет, это чушь. Ела то же самое, что и остальные.

Вокруг забегали служащие космопорта. У одного, на спине, была надпись, инженер СВН.

— Где-то, я уже видела, эту аббревиатуру. — достав планшет, я подключались к бесплатному wi-fi. — И так, что нам скажет поисковик?

— Ага.

«СВН — искусственный разум. Проект «СверхНова» Гардиана и Бредфорда. Используется, на боевых истребителях, класса Ф.И.П., и в гражданской авиации, межпланетные конкорды класса С.П.К.».

Оторвавшись от планшета, я с интересом наблюдала за кутерьмой, которую устроили сотрудники коспорта. Краем уха, услышала, что час назад, техника сошла с ума, СВН не принимает командира судна.

— Странно, почему другие не замечает беготни вокруг? Сидят себе спокойно и ждут вылета. Может, это частое явление?

Пожав плечами, я огляделась по сторонам и решила пройтись.

Подойдя, к прозрачной стене-окну комнаты ожидания, я взглянула, на серебристое судно, которое, на два ближайших месяца перелета, станет моим домом. Я разглядывала конусовидный обтекатель, на носовой части фюзеляжа. Остекление иллюминаторов и кабины пилотов. Размах крыльев, высоту и длину тела корабля.

— Какой же ты красавец! — подумала я.

И именно в этот момент, меня накрыла вторая волна. Только теперь, я была охвачена жаром. Капли пота стекали по вискам и лбу, попадая в глаза и слегка приоткрытый рот. Попытка поднять руку и утереть пот, отдалась болью во всем теле. В этот раз, не было шумного гула, и я услышала.

— Спасибо!

— Девушка, девушка! — кто-то с силой, тряс меня за плечо. Перед глазами все поплыло, ноги подкосились, я осела на пол.

— Леня, срочно врача!

Меня не решились передвигать, не зная, что со мной.

Молодой стюард, который пытался до меня докричаться, сидел рядом и гладил по голове. Говорил, что-то успокаивающее. Невдалеке стояла полная дама и протягивала мне стакан воды.

Я прикрыла глаза. Спустя какое-то время, подошел врач.

— Что случилось? Рассказывай. — врач присел рядом, открывая черный портфель.

— Не знаю, стояла, себе стояла, смотрела в окно. А потом смотрю, ее шатать начало. Я подхожу, спрашиваю, все ли с ней в порядке. А она замерла и молчит. Руки сжимают поручень, что пальцы побелели, глаза пустые и пот льет градом. Я ее за плечо потряс, а он бац и на пол упала.

— Ну и зачем ты ее тряс? — строго спросил врач. — Сейчас привезут кресло-каталку, поможешь отвезти ее в медблок.

Стюард усиленно закивал головой в знак согласия.

Подвезли кресло-каталку. Врач, стюард и санитар, аккуратно подняли меня и усадили в кресло, стараясь, лишний раз не тревожить.

— Зачем втроем-то? Я же совсем не тяжелая. — невесело подумала я.

Меня ввезли в помещение. В медблоке, сидели две медсестры.

Ко мне, подступал легкий приступ дурноты.

— И что со мной творится? — пробормотала я.

— Док, она кажется, очнулась. Что-то бормочет. — громко сказал санитар.

— Вот и отлично, тогда, приступим к осмотру. Девушки, ваш перерыв не затянулся?

Медсестры вскочили и подбежали к врачу. Он дал им распоряжения, которые те пулей бросились выполнять.

— Видимо у них тут строго с дисциплиной. — пронеслось в моей голове.

Врач взглянул на меня и спросил.

— И так барышня, сколько вам лет и где ваши родители?

— Четырнадцать, родители дома, я лечу одна.

— Прекрасно. Какие идиоты! Начнем сбор анамнеза. — сказал он, протирая руки, какой-то вонючей дрянью. — Жалобы?

— Жар, потливость, слабость, легкая дурнота.