Людмила ненадолго замолчала. Чертанов не стал задавать новых вопросов, он видел, что она сказала еще не все. Так и оказалось, примерно через минуту девушка снова заговорила:

— В нем была одна хорошая черта. Он никогда не давал нас в обиду. Я помню случай, когда одну из девушек не желали отпускать через положенное время, Резван стал требовать ее назад и попытался вывести ее сам. Тогда на него набросилось пять человек, повалили, пинали ногами, хотели убить. Но он как-то отскочил в сторону и успел двоих полоснуть ножом. Его тоже порезали, может быть, обратили внимание, у него на шее с правой стороны был большой грубый шрам.

— Обратил, — кивнул Чертанов.

— Так вот, девушку эту он все-таки выручил. А тех козлов потом здорово наказали.

— Понятно.

— Что еще о нем сказать? — Людмила пожала плечами. — Свое дело он любил, и, честно говоря, я даже не представляю его в ином качестве.

Михаил Чертанов вытащил бумажник, извлек из него фотографию и показал Людмиле.

— Вам случайно не знакома эта девушка?

Взяв в тонкие пальцы фотографию, Людмила принялась с интересом разглядывать красивое девичье лицо.

— Знаете, кажется, я ее видела однажды, — она вернула снимок Чертанову. — Очень красивая девушка. Чем-то она напоминает модель. — Чертанов едва заметно улыбнулся. Людмила точно определила ее тип. Именно так они и называли ее между собой.

— Не помните, где именно видели?

Хорошенький гладкий лобик путаны слегка наморщился:

— Кажется, это была «Россия». С ней был клиент очень видной наружности.

— Случайно не этот? — раскрыл Чертанов блокнот, в котором лежало фото Шуркова.

— Он самый, — удивленно кивнула Людмила. — Так вы его уже нашли? Разговаривали с ним?

— Больше он уже не заговорит. Его нашли убитым, — не стал вдаваться в подробности Чертанов.

— Вот как? Жаль, — искренне огорчилась Людмила. — Он был интересным мужчиной.

— Когда вы их видели?

— Месяца два назад. Может быть, три.

— А вы ничего такого не заметили в их отношениях?

— Вы намекаете на чувство? Ничего такого особенного не было, — уверенно ответила Людмила. — Это только в сказках принцы женятся на шлюшках, а в жизни все гораздо проще. Попользуются и бросят. Хотя, знаете, — призадумалась вдруг она, — вот вы мне сейчас сказали, и кое-что я вспоминаю. Что-то между ними такое проскакивало. Во всяком случае, он не относился к ней как к простой девушке для развлечения.

— А вы видели эту женщину в обществе Резвана?

— У него было столько женщин, что всех и не упомнишь. Хотя если бы с ним появилась такая девица, то, наверное, я бы ее запомнила.

Чертанов посмотрел на часы. Прошло сорок минут. С такими женщинами время, как правило, летит незаметно. Они вернулись к центральному входу в гостиницу, от которого во время разговора успели изрядно удалиться.

Сбоку от входа, изредка поглядывая на Людмилу, стоял сутенер. Очевидно, он уже успел понять, что Чертанов не просто ухажер. Вот к кавказцу подошел крупный мужчина с огромным брюхом. Что-то нервно проговорил, посматривая на Людмилу. Сутенер, судя по всему, старался быть очень вежливым и что-то терпеливо втолковывал мужчине.

— Знаете, мне нужно идти, — кивнула Людмила на разговаривающих мужчин. — Подошел мой клиент, нервничает. Вы уж извините.

— Если мне потребуется вас увидеть, где я могу вас найти? — поинтересовался Чертанов.

— Чаще всего здесь, — отвечала Людмила. — Иногда бываю в «Метрополе». Но это уже реже. — Бросив на Чертанова беглый взгляд, она произнесла: — А вы ничего… Заходите. — И, рассмеявшись, добавила: — Как клиент. Много я с вас не возьму.

Чертанов улыбнулся. Шутница.

— Договорились. Зайду! Вот только поднакоплю немного деньжат.

Михаил не торопился уходить. Достал сигарету, прикурил. Толстяк, смешно перекатываясь на коротких ножках, подошел к Людмиле и, плотоядно уткнувшись пухлыми губами ей в шею, жалобно заголосил:

— Ты даже не представляешь, голубка, как я по тебе скучал. — И, ухватив Людмилу за талию, уверенно повел ее в гостиницу.

На прощание Чертанов поймал взгляд Людмилы, полный легкомысленного веселья. Еще один принц!

Вторую девушку звали Галя. Весьма жизнерадостное существо с заметно вздернутым носиком.

Глядя на ее ладно скроенное тело, очень трудно было поверить, что через него прошли сотни мужчин. Пухлолицая хохотушка, стремящаяся превратить каждое мгновение в праздник. На жизнь она смотрела с большим оптимизмом.

На фотографии Галина смотрелась значительно старше, да и покрупнее, пожалуй. И эта разница между снимком и оригиналом приятно поражала. Достаточно было провести с ней всего лишь несколько минут, чтобы понять — с этой женщиной можно говорить о чем угодно. Она не обременяла себя заботами, была говорлива и легка. Существо, в общем-то, поверхностное и беззаботное, мысли ее были прямолинейны и просты, и если бы нейрохирург задумал заглянуть под ее черепную коробку, то скорее всего обнаружил бы, что ее извилины представляют собой кратчайшее расстояние между двумя точками.