– Но послушайте! Я же не делал пластической операции, чтобы стать похожим на его ребенка!

– Потому что в этом не было нужды, Томас, – ответил Дорфман, возбужденно поднимая руки. – Неужели ты сам этого не понимаешь? Гарвину нравились нахальные, агрессивные молодые парни, которые хлестали пиво, ругались, как сапожники, и бегали за девками, и ты исправно делал все это.

– Я был молод, и все молодые ребята так поступают.

– Нет, Томас. Это Гарвин хотел, чтобы так поступали молодые ребята. – Дорфман качнул головой. – В основном это выходит бессознательно. Бессознательный контакт, Томас. Но способ установления контакта зависит еще и от того, одного ли ты пола со своим наставником или нет. Если твой наставник мужчина, ты будешь подражать его сыну, брату или отцу. Или же самому наставнику, каким он был в твоем возрасте – ты будешь напоминать ему самого себя в былые годы. Ведь так? Сам видишь, что так. Вот и славно. Но, будь ты женщиной, все обстояло бы по-другому. Теперь нужно было бы копировать дочь наставника, или его любовницу, или жену. Возможно, и сестру. В любом случае это совсем другая задача.

Сандерс нахмурился.

– Я часто с этим сталкиваюсь, с тех пор как мужчины и женщины начали работать вместе, – продолжал Дорфман. – Частенько мужчины не могут наладить отношения с женщиной-начальницей, потому что не могут понять, как вести себя в качестве подчиненного. А бывает, они легко срабатываются с женщинами, изображая из себя послушного сына, или любовника, или мужа. И если у них это получается хорошо, их сотрудницы – женщины – начинают злиться, потому что понимают, что у них не получится имитировать сына, любовника или мужа. Поэтому они чувствуют, что у мужчин и здесь есть преимущество.

Сандерс промолчал.

– Ты понимаешь? – спросил Дорфман.

– Вы хотите сказать, что это случится в любом случае.

– Да, Томас. Это неизбежно. Такова жизнь.

– Бросьте, Макс: ничего заранее заданного в этом нет. Когда дочь Гарвина умерла, это была его личная трагедия. А Мередит использовала его потрясение…

– Постой! – разозлившись, сказал Дорфман. – Ты хочешь изменить человеческую природу? Трагедии случаются постоянно, и люди из всего пытаются извлечь преимущества. В этом нет ничего нового. Мередит умна. Приятно видеть, как такая умная, предприимчивая женщина еще и красива. Она просто благодать Господня. Вся проблема в тебе, Томас, и возникла она не вчера.

– Как это?…

– И вместо того чтобы разбираться со своими неприятностями, ты тратишь свое время на эти… на эту ерунду. – Он вернул Сандерсу ксерокопии. – Все это не имеет значения, Томас.

– Макс, вы не…

– Ты никогда не был командным игроком, Томас. Твоя сила не в этом. Она в твоей способности вникать технические проблемы, разбираться в них, подгонять инженеров, подбадривать их и накручивать им хвосты и, в конце концов, добиваться решения. Ты заставляешь всех работать. Так?

Сандерс кивнул.

– А теперь ты отказался от своей силы ради игр, в которых ты не силен.

– В каком смысле?

– Ты думаешь, что, угрожая судебным разбирательством, ты оказываешь нажим на нее и на компанию, а фактически ты бьешь по своим воротам. Ты разрешил ей установить правила игры, Томас.

– Я должен был что-то сделать: она нарушила закон.

– «Она нарушила закон», – передразнил его Дорфман нарочито писклявым голосом. – А ты такой беззащитный… Я прямо переполняюсь печалью, видя твое положение.

– Все это в самом деле нелегко… У нее сильные связи, она имеет могущественных покровителей.

– Ну и что? Каждый администратор, имеющий могущественных покровителей, имеет не менее могущественных противников. И Мередит – не исключение.

– А я говорю вам, Макс, – сказал Сандерс, – что она опасна. Она из этих выпускников бизнес-школ, которые заботятся об имидже, и только об имидже, не заботясь о сути дела.

– Да, – подтвердил Дорфман, утвердительно кивая. – Так же как и многие молодые администраторы. Очень большой опыт по части имиджа. Очень большое желание обогатить свой опыт. Прекрасная тенденция!

– Я не думаю, что она достаточно компетентна, чтобы руководить отделом.

– Ну и пусть! – огрызнулся Дорфман. – Тебе-то какая разница? Если она некомпетентна, Гарвин в конце концов поймет это и заменит ее. Но тебя к тому времени здесь не будет! Только потому, что ты проиграешь эту игру, Томас. Она – лучший политик, чем ты, Томас, и всегда такой была.

– Да, – кивнул Сандерс, – она беспощадна.

– Беспощадна… Она опытна! У нее есть инстинкт. А у тебя нет! Если ты пойдешь по этому пути, то потеряешь все. И ты заслуживаешь такой участи, потому что ведешь себя, как дурак.

Сандерс помолчал.

– И что бы вы рекомендовали мне сделать?

– Ага, сейчас тебе понадобился совет?

– Да.

– В самом деле? – старик улыбнулся. – А я в этом сомневаюсь.

– Нет, Макс. Мне нужен совет.

– Ладно. Тогда слушай мой совет: иди назад, извинись перед Мередит, извинись перед Гарвином и получай обратно свою работу.

– Я не могу…

– Тогда тебе не нужен мой совет.

– Я просто не могу так поступить, Макс.

– Что, очень гордый?