– Прощай, Варяг. Не знаю, увидимся ли еще. Елену не забывай. Она девка светлая. Ее нельзя обижать.

Варяг серьезно посмотрел на деда.

– Не обижу. Можешь быть спокоен. Ну, прости, коли что не так было.

Варяг сел рядом с водителем, и «уазик», взревев и дернувшись с места, поскакал по ухабам.

Часа через три они, объехав стороной Северопечерск, подкатили к огороженной колючей проволокой вертолетной площадке.

– Прибыли, – бросил шофер.

– Спасибо, – Варяг вышел из машины и забрал рюкзак. – Не знаешь, долго ли ждать?

Водитель пожал плечами:

– Обычно они прилетают в пять. Да после того как эмчээсный «Ми-4» в прошлом месяце тут разбился, все расписание полетело к чертям собачьим. Если найдут «вертушку» исправную, то прилетают вовремя, а если нет – ждать приходится, пока из-под Перми прибудет, его и гонят сюда.

Отец Платон рассказал Варягу, что вообще-то эта площадка была предназначена для вертолетов метеослужбы, но ею пользуются и «вертушки» МЧС, и даже местные военно-воздушные части. Но о том, кто прилетит забирать отсюда Варяга, Платон не сказал – то ли не знал, то ли просто не хотел болтать.

Варяг подошел к раскрытым воротам, у которых топтались двое солдатиков с автоматами, и присел на землю, не осмеливаясь переступать незримую границу вертолетного поля. Солдатики вроде бы даже не удивились появлению здесь странного незнакомца в выцветшей офицерской рубашке и офицерских брюках. Видно, они или привыкли к нештатным ситуациям, либо их предупредили заранее.

Варяг вздохнул. Неужели все? Неужели воля?

Сначала послышался негромкий вибрирующий звук, отдаленно напоминающий безмятежное жужжание какой-нибудь кровососущей твари. Потом это звучание усилилось, и на светло-зеленой полоске горизонта показалась едва различимая движущаяся точка, которая вскоре переросла в стрекозу, хорошо различимую на сером небе. А еще через минуту, все более увеличиваясь в размерах, она приобрела черты угловатой стальной вороны, с надоедливым неугомонным карканьем кружившей в небе.

Это был вертолет.

Вибрирующий несмолкаемый гул все приближался. Иногда он лишь слегка затихал, сносимый яростным северным ветром, но, видимо, лишь для того, чтобы в следующую секунду напомнить о себе с новой силой.

Через несколько минут вертолет завис над самой головой, порывы ветра едва не опрокидывали Варяга на землю. Он невольно заслонил рукавом лицо – вот сейчас самая удачная минута, чтобы накинуть на него ловчую сеть и, трепыхающегося, будто неукрощенную добычу, поволочь в сучий лагерь. Но вертолет вдруг неожиданно завалился в воздухе набок и отлетел метров на тридцать. Он застыл над небольшой площадкой в точности, как это делает колибри, прежде чем насытиться нектаром благоухающего цветка. Колеса мягко коснулись площадки, поросшей густым багульником, металлическую животину слегка колыхнуло, и тотчас распахнулась низенькая дверь.

В проеме показался генерал Артамонов – вот кого он не ожидал здесь увидеть – одетый в обыкновенные джинсы и в теплую меховую куртку.

Он спрыгнул в траву и, сгибаясь под сильным ветром, словно былинка во время урагана, пошел навстречу Варягу.

– Вот и встретились, – сказал генерал, остановившись в нескольких метрах от Варяга. – Не доверяешь?

– Не доверяю, – ответил Варяг.

Генерал пожал плечами:

– Ну, доверяй не доверяй, а прибыл же. Готов?

Варяг кивнул и без лишних слов пошел за Артамоновым.

Вертолет пролетел над полем по огромному неправильному эллипсу, напоминая крикливую злобную птицу: сейчас выпустит хищные коготки и устремится вниз за перепуганной добычей. Но вертолет неожиданно завис в воздухе, слышен был только рокот вращающихся лопастей и слабый голос Артамонова, пробившийся сквозь грохот турбины.

Генерал наклонился к самому уху Варяга и проорал:

– Не думал, что буду помогать беглому вору!

Варяг только усмехнулся и уткнулся в иллюминатор, за которым рыжела летняя тундра: они летели на север.

– Мне нужно в Питер! – крикнул Варяг в самое ухо Артамонову.

Генерал понимающе качнул головой.

– Я организую тебе это. Но там уж действуй сам. Я ведь, понимаешь, не господь бог, а всего лишь милицейский генерал. Мои функции ограничены. Поэтому я бы все-таки посоветовал тебе не попадаться на глаза органам. Пока мы все не расставим по местам, пока всe не уляжется. Я совсем не исключаю такой возможности, что еще не до всех подразделений доведен новый приказ о гражданине Игнатове.

– А что это за приказ?

– Оставить тебя в покое. Проведено следствие, в котором, как выяснилось, ты ни в чем не виноват. Случилось нарушение законности.

– Видно, нелегко было подписаться под таким приказом.

– Это ты верно говоришь, нелегко, у нас не любят давать документам обратный ход. Хочу тебе сказать, что после побега на тебя устроена самая настоящая охота.

– Вот как?

– Да, это так, так что будь осторожен. Я могу только предполагать и не всегда точно знаю, чем занимаются мои коллеги из смежного ведомства. Может быть, где-нибудь сейчас инструктируют целый взвод снайперов, чтобы пристрелить тебя, попадись лишь ты в оптический прицел. Они тебя и раньше опасались, а сейчас ты опасен вдвойне. Я даже могу предположить, что о твоих намерениях могут догадываться, и на твоем пути уже выставили кордоны. К тому же есть такие ретивые менты, которые могут шмякнуть тебя, не зная о новом приказе.